Я лечу от Земли со скоростью, близкой к скорости света. Прежде всего, мне нужно эту скорость погасить. Залетел я невероятно далеко. Пока погашу скорость, улечу еще дальше. Чтобы вернуться на Землю, летая с обычными для ракеты скоростями, мне понадобятся многие годы. У меня не хватит ни времени, ни воздуха, ни пищи. Значит, желательно затормозить, повернуть, вновь разогнаться до скорости света, проделать с этой скоростью основную часть пути, а затем еще раз затормозить, приближаясь к солнечной системе. Итак, двигатель должен трижды проделать ту работу, которую он уже сделал без спросу.
Если же я отремонтирую атомный реактор, я восстановлю слабенький двигатель, пригодный для полета на Марс без посадки, двигатель, который способен развить скорость до 13 км/сек — для меня убогую и ничтожную. Он чуть-чуть затормозит мой стремительный полет в пустоту. Я даже повернуть не сумею, израсходую все топливо и потеряю надежду навеки.
Какой же выход? Только один — оставить все, как есть, пусть снова начнется этот могучий процесс, который занес меня сюда. Клин вышибают клином, отнюдь не иголкой. Риск страшный… но выбора нет. Или медленная смерть от удушья и голода через год… или смертельный риск и надежда.
Решился.
2. 11. 77. Приготовления окончены. Потратил два дня, чтобы привести в порядок рулевые двигатели, загрузить атомное горючее, переместить аммиак в баки, питающие двигатель. Победа или смерть! Включаю.
2. 11. 77. 10 минут спустя.
Снова невыносимая тяжесть… снова я придавлен к креслу. Но я жив. Удалось. Лечу от Земли, но уже торможу. Двигатель послушен.
4.11.77. Как же далеко я улетел, если созвездия искажаются! Многие яркие звезды перекочевали из своих созвездий в соседние. Я думаю, до Земли не меньше пяти световых лет, с точки зрения земного наблюдателя, конечно.
Так вот он, секрет межпланетных перелетов. Если при обычных для ракет скоростях недостаточно многих человеческих жизней, чтобы достигнуть самых ближайших звезд, то при такой скорости, как у моей ракеты, время внутри межзвездного корабля почти остановится. И пассажиры его достигнут любых глубин Вселенной. Правда, пока они летят, на Земле сменятся поколения, и только память останется о смельчаках, которые отправились к далеким звездам, познакомиться с их планетными системами, с жизнью на этих неведомых планетах. Но когда-нибудь они вернутся, чтобы обогатить науку новыми бесценными данными. Нет границ человеку во Вселенной, нет недосягаемых миров и галактик!
7. 12. 77. Скорость уже заметно меньше скорости света. Давно исчезли эффекты высоких скоростей и небо приняло нормальный вид — оно одинаковое впереди и позади. Продолжаю беспрерывно фотографировать. Ведь я улетел так далеко, смотрю на звезды как бы с иной позиции, и снимки мои очень важны, чтобы определить расстояние до звезд и их расположение в ближних областях нашей Галактики.
4. 6. 78. — Надо вытерпеть еще два месяца.
Лечу домой. Все позади — и торможение, и поворот, и разгон, и еще две недели во власти относительности уже на обратном пути. Позади более 9 месяцев перегрузки и месяц невесомости. Съемки прекратил. Кончилась пленка, и самое интересное пройдено. Теперь только одно… доставить снимки на Землю.
Чувствую себя худо — на коже красные пятна, покалывает сердце, температура пониженная. Все-таки вечная перегрузка вредна для здоровья. Стараюсь спать побольше, чтобы быстрее шло время. Но спится плохо даже со снотворным. Во сне прислушиваюсь к двигателю. Страшнее всего погибнуть сейчас… у порога счастья.
Очень боюсь за снимки и записи. Такая жалость, если никто не узнает о моих открытиях. Лишь бы ученые увидели мой труд, тогда жизнь имела смысл… не обидно и умереть. Нет, кривлю душой, умереть жалко, боюсь не только за работу. Очень хочется увидеть еще раз Родину, зеленые поля, московские улицы, живые человеческие лица…
31.7.78. Вхожу в солнечную систему. Вижу Солнце маленьким, но ослепительно ярким диском. Оно уже чуть-чуть нагревает ракету.
2.8.78. Хорошо видна Земля — яркая голубоватая звезда. Смотрю, не могу налюбоваться.
3. 8. 78. Земля заслоняет полнеба. Скорость — 7 км/сек. Иду на снижение.
3. ФИНИШ
Из туннеля на привокзальную площадь выливались потоки людей, струйками растекались по московским улицам.
— Вы не скажете, Институт Космонавтики на прежнем месте?
— Вам нужно ехать на метро, до станции «Циолковской».
— Где это метро «Циолковская»?
— А вы в первый раз в Москве?
— Нет, я был… давно. Простите, сейчас какой год?
— Пятница. Ах, что, год? Вы спрашиваете, какой год?
— Да, год…
— Гм… Сейчас 1989 год.
— Спасибо, я так и думал.
Молодой человек удивленно посмотрел вслед удалявшемуся мужчине в синем комбинезоне с худым лицом и седой гривой волос, потом взглянул на часы и заторопился по своим делам.
Ильин прибыл на Землю всего несколько часов тому назад. Он посадил ракету на отдаленное водохранилище Подмосковья. Над пресным морем только начинало рассветать. Когда ракета остановилась, наступила тишина и все еще оглушенный Ильин выглянул из люка, в лицо ему пахнуло сырой предутренней свежестью. Над водой висел туман, на берегу в сумрачном лесу щебетали птицы. Потом издалека донесся трубный звук, Ильин узнал давно забытый голос электрички.
Спал лес, спало озеро. Никто не встречал путешественника поставившего рекорд скорости и дальности. Его рация отказала уже давным-давно. Ильин не мог ждать, пока люди проснутся. Что сделается с ракетой, никуда она не денется! Берег был близко, Ильин доплыл без труда, через камыши, через болотистую полянку добрался до леса. Еще через час он, вышел на железную дорогу… и вот он в Москве.
А в Москве прошло ни мало ни много — 12 лет. Куда теперь? К себе домой — к Юле. Но для Юли тоже прошло 12 лет. Скажем, год — три года, пять лет, она ждала… а потом? Нет, так начинать тяжело. Лучше идти к товарищам, в Институт.
А какой толк? О нем уже забыли, его полет — досадная неприятность в истории космонавтики. Наверное, давно сделано то, что не удалось ему. Его товарищи облетели вокруг Марса, высадились на Марс, на Венеру и на другие планеты солнечной системы. Он отстал на целых 12 лет. Законы относительности сыграли с ним скверную шутку Теперь он — второй Рип Ван-Винкль. Тот проспал 20 лет в горах, а Ильин загубил 12 лет в межзвездных просторах. Его появление, конечно, будет сенсацией… но разве приятно быть пустой сенсацией?
Ильин зашел в скверик, сел на скамейку и задумался.
Перед его глазами текла шумная, напряженная жизнь столицы Сплошным потоком в несколько рядов мчались автомобили, спешили, обгоняя друг друга, рабочие, служащие, школьники…
— Ерунда! — Ильин решительно встал. — Какой там Рип Ван-Винкль. Он же не спал, он работал. Его снимки, измерения, каталоги интересны и важны для науки. А полет на предельных скоростях, наблюдения над относительностью пространства и времени? А самая возможность совершить такой полет! Еще неизвестно, знают ли ученые об этом.
