твоих друзей.
Гуннар ответил, что не собирается нарушать договор. Он поехал домой и рассказал о решении суда. Раннвейг сказала, что хорошо было бы ему уехать из Исландии, и пусть тем временем его враги грызутся с кем-нибудь другим.
LXXV
Траин, сын Сигфуса, объявил своей жене, что в это лето он собирается уехать из Исландии. Она ответила, что это было бы хорошо. Он договорился с Хагни Белым, что тот перевезет его. Гуннар и Кольскегг договорились с Арнфинном из Вика.
Сыновья Ньяля Грим и Хельги попросились у отца за море. Ньяль сказал:
– Трудной будет для вас эта поездка, и еще неизвестно, останетесь ли вы в живых. Правда, вы прославитесь и отличитесь. Но очень может быть, что эта поездка повлечет за собой трудности, уже когда вы вернетесь.
Они все же просили его отпустить их, и наконец он сказал, что они могут ехать, если хотят. Они договорились с Бардом Черным и Олавом, сыном Кетиля из Эльды, что те перевезут их.
Много говорили о том, что лучшие люди покидают округу.
К этому времени подросли сыновья Гуннара – Хагни и Грани. Они были не похожи друг на друга. Грани был во многом в мать, а Хагни был хорошего нрава.
Гуннар велел перевезти товары свои и своего брата к кораблю. Когда вся кладь Гуннара была на корабле, а сам корабль почти совсем снаряжен, Гуннар отправился в Бергторсхваль и на другие дворы проведать знакомых и поблагодарить всех, кто ему помогал.
На другой день он собрался ехать на корабль и сказал всем домочадцам, что уезжает. Всех это опечалило, но они думали, что он еще вернется. Собравшись в путь, Гуннар обнял на прощанье каждого. Все вышли проводить его. Он воткнул свое копье в землю, вскочил в седло и уехал с Кольскеггом.
Вот они подъезжают к Маркарфльоту. Тут конь Гуннара споткнулся, и он соскочил с коня. Его взгляд упал на склон горы и на его двор на этом склоне, и он сказал:
– Как красив этот склон![33] Таким красивым я его еще никогда не видел: желтые поля и скошенные луга. Я вернусь домой и никуда не поеду.
– Не доставляй этой радости своим врагам, – говорит Кольскегг. – Не нарушай договора. Ведь никто бы не подумал, что ты можешь его нарушить. И ведь ты знаешь, что все случится так, как предсказал Ньяль.
– Я не поеду, – говорит Гуннар, – и мне бы не хотелось, чтобы ты уехал.
– Нет, – говорит Кольскегг. – И в этом деле я не отступлю от своего слова и сделаю то, чего от меня ждут. Это – единственное, что может разлучить меня с тобой. Скажи моим родичам и моей матери, что я не собираюсь больше возвращаться в Исландию, потому что я узнаю о твоей смерти, брат, и тогда уже ничто не будет тянуть меня назад.
Они распрощались. Гуннар вернулся домой, в Хлидаренди, а Кольскегг поехал к кораблю и уплыл из Исландии.
Халльгерд обрадовалась Гуннару, когда он вернулся домой, но мать его ничего не сказала.
Эту осень и зиму Гуннар провел дома. При нем было немного людей. Олав Павлин пригласил к себе в гости Гуннара и Халльгерд и предложил оставить дом на мать и Хагни. Гуннар сначала согласился, но потом ему расхотелось ехать.
А на следующее лето на тинге на Скале закона Гицур и Гейр объявили Гуннара вне закона.[34] Прежде чем тинг окончился, Гицур созвал в ущелье Альманнагья всех врагов Гуннара – Старкада из Трихюрнинга и его сына Торгейра, Марда и Вальгарда Серого, Гейра Годи и Хьяльти, сына Скегги, Торбранда и Асбранда, сыновей Торлейка, Эйлива и его сына Анунда, Анунда из Тралласкога, Торгрима из Сандгиля. Гицур сказал:
– Я предлагаю этим летом напасть на Гуннара и убить его.
Хьяльти сказал:
– Я обещал Гуннару здесь, на тинге, когда он послушался моих уговоров, что я не нападу на него. Так и будет.
После этого Хьяльти ушел, а те, что остались, решили напасть на Гуннара, подали друг другу руки в знак уговора и решили убить того, кто нарушит уговор. Мард должен был выведать, когда лучше всего напасть на Гуннара. Всего их было четыре десятка человек. Они считали, что им будет легко справиться с Гуннаром, раз уехали Кольскегг, Траин и многие друзья Гуннара.
Люди стали разъезжаться с тинга по домам. Ньяль отправился к Гуннару и рассказал ему, что он объявлен вне закона и что его замышляют убить.
– Хорошо, – сказал Гуннар, – что ты предостерегаешь меня.
– Я бы хотел, – сказал Ньяль, – чтобы к тебе переехали мои сыновья Скарпхедин и Хаскульд. Они не пожалеют ради тебя своей жизни.
– Я не хочу, – ответил Гуннар, – чтобы из-за меня убили твоих сыновей. Ты вправе ждать от меня лучшего.
– Это все равно, – сказал Ньяль. – Ведь мстить за тебя придется моим сыновьям, когда ты погибнешь.
– Очень может быть, – ответил Гуннар, – но я бы не хотел, чтобы и в этом я был виноват. Мне бы хотелось лишь попросить вас позаботиться о моем сыне Хагни, а о Грани я ничего не говорю, потому что он редко делает то, что мне по нраву.
Ньяль обещал выполнить его просьбу и поехал домой.
Рассказывают, что Гуннар ездил на все сборища и тинги, и его враги никогда не осмеливались поднять на него руку. Некоторое время он разъезжал, словно не был объявлен вне закона.
LXXVI
Осенью Мард, сын Вальгарда, прислал сказать, что все люди Гуннара будут кончать уборку сена внизу на островах и Гуннар будет один дома. Когда Гицур Белый и Гейр Годи узнали об этом, они поехали через реку и пески на восток, в Хов. Они послали человека в Трихюрнинг, к Старкаду. Все, кто должен был напасть на Гуннара, собрались там и стали решать, что им делать. Мард сказал, что они не смогут захватить Гуннара врасплох, если они не возьмут с собой из соседнего двора бонда по имени Торкель и не заставят его войти во двор Гуннара и увести пса Черного.
Затем они отправились на восток, в Хлидаренди, и послали за Торкелем. Его схватили и сказали, что либо они убьют его, либо он уведет пса. Он предпочел остаться в живых и поехал с ними.
В Хлидаренди от ограды к домам вела дорога, обнесенная валами. Там они остановились, и Торкель пошел к дому. Пес лежал на крыше, и Торкель заманил его с собой на дорогу. Тут пес увидел людей, бросился на Торкеля и вцепился ему в бедро. Анунд из Тралласкога ударил пса секирой по голове и рассек ему череп. Пес так громко залаял, что им показалось, что они никогда не слышали такого лая.
LXXVII
Гуннар проснулся в доме и сказал:
– Плохо твое дело, друг Черный! Но кто знает, может быть и я скоро отправлюсь за тобой.
Дом Гуннара был весь деревянный, с дощатой крышей и окошками в ней, которые закрывались ставнями. Гуннар спал в каморке в доме, вместе с Халльгерд и своей матерью.
Когда они подошли к дому, они не знали, там ли Гуннар. Они сказали, чтобы кто-нибудь сначала подкрался и разузнал, и уселись на землю. Норвежец Торгрим поднялся на крышу. Гуннар увидел в окошке его красную одежду и нанес ему удар своим копьем. Торгрим поскользнулся, выпустил из рук щит и упал с крыши. Он подошел к Гицуру и его людям, сидевшим на земле. Гицур посмотрел на него it спросил:
– Ну что, дома Гуннар?
Торгрим ответил:
– Сами узнаете. Я знаю только, что его копье дома.
И он упал мертвым на землю.
Они бросились к дому. Гуннар стал стрелять в них из лука и так хорошо защищался, что они ничего не могли поделать. Тогда несколько человек вскочили на крышу и хотели напасть на Гуннара оттуда. Но и там их настигали стрелы Гуннара, так что они ничего не могли поделать. Так продолжалось некоторое время.
