и нерешителен. Кончится все это тем, что Торкатла поедет домой к своему отцу, и поделом тебе это будет.
Она тут же собралась и сказала, что уже давно готова к тому, что им с Мардом придется расстаться. Тогда Мард сразу повел совсем другие речи, попросил, чтобы она сменила гнев па милость, и взял на себя тяжбу. Кари сказал:
– Теперь, раз ты взял на себя тяжбу, действуй смело, ведь дело идет о твоей жизни.
Мард сказал, что сделает все, чтобы с честью довести дело до конца.
После этого он созвал к себе девятерых соседей. Это все были соседи места убийства. Мард взял за руку Торгейра и назвал двух свидетелей.
– Я призываю вас в свидетели того, – сказал он, – что Торгейр, сын Торира, передал мне право вести тяжбу против Флоси, сына Торда, об убийстве Хельги, сына Ньяля, и все доказательства, которые относятся к делу. Ты передаешь мне эту тяжбу, чтобы я преследовал их по закону или мирился и пользовался всеми правами законного истца. Ты передаешь мне по закону, и я принимаю по закону.
В другой раз Мард назвал свидетелей.
– Я призываю вас в свидетели того, – сказал он, – что я обвиняю Флоси, сына Торда, в том, что он незаконно первым напал и нанес Хельги, сыну Ньяля, рану мозга, или внутренностей, или костей,[85] которая оказалась смертельной и от которой Хельги умер. Я объявляю об этом при пяти соседях места убийства, – и он назвал их всех, – и объявляю по закону. Я объявляю о тяжбе, переданной мне Торгейром, сыном Торира.
Еще раз он назвал свидетелей.
– Я призываю вас в свидетели того, – сказал он, – что я обвиняю Флоси, сына Торда, в том, что он нанес Хельги рану мозга, или внутренностей, или костей, которая оказалась смертельной и от которой он умер, на месте, где Флоси, сын Торда, перед этим незаконно первым напал на Хельги, сына Ньяля. Я объявляю об этом при пяти соседях места убийства, – и он назвал их всех, – и объявляю по закону. Я объявляю о тяжбе, переданной мне Торгейром, сыном Торира.
После этого Мард назвал свидетелей.
– Я призываю вас в свидетели того, – сказал он, – что я требую, чтобы все эти девятеро соседей места убийства, – и он назвал их всех по именам, – поехали на альтинг и засвидетельствовали, что Флоси, сын Торда, первым незаконно напал на Хельги, сына Ньяля, на том месте, где Флоси, сын Торда, нанес Хельги, сыну Ньяля, рану мозга, или внутренностей, или костей, которая оказалась смертельной и от которой Хельги умер. Я требую, чтобы вы сказали всё, что сказать вас обязывает закон, чего я потребую от вас на суде и что относится к этому делу. Я требую этого от вас по закону, так что вы сами слышите. Я требую этого по тяжбе, переданной мне Торгейром, сыном Торира.
Мард назвал своих свидетелей.
– Я призываю вас в свидетели того, что я потребовал от этих девятерых соседей места боя, чтобы они поехали на альтинг и засвидетельствовали, нанес ли Флоси, сын Торда, Хельги, сыну Ньяля, рану мозга, или внутренностей, или костей, которая оказалась смертельной и от которой Хельги погиб, на том месте, где Флоси, сын Торда, первым незаконно напал на Хельги, сына Ньяля. Я требую от вас, чтобы вы сказали всё, что сказать вас обязывает закон, чего я потребую от вас на суде и что относится к делу. Я требую этого от вас законным требованием, так что вы сами его слышите. Я требую этого по тяжбе, переданной мне Торгейром, сыном Торира.
После этого Мард сказал:
– Вот тяжба начата, как вы меня просили. Я хочу теперь попросить тебя, Торгейр, чтобы ты заехал за мной, когда поедешь на тинг, и чтобы мы поехали вместо с твоими и моими людьми и как можно лучше поддерживали бы друг друга. Моих людей я соберу как раз к началу тинга. Я буду во всем верен вам.
Они сказали, что согласны, и поклялись друг другу в том, что ни один из них не оставит другого, пока этого не захочет Кари, и что каждый из них отдаст свою жизнь за другого. Они договорились встретиться на тинге и дружески расстались.
Торгейр поехал обратно на восток, а Кари поехал на запад, через реки, в Тунгу, к Асгриму. Тот его принял очень хорошо. Кари рассказал Асгриму обо всех советах Гицура Белого и о начале тяжбы.
– Я ждал от него, – сказал Асгрим, – что он поступит хорошо, и он не обманул моих ожиданий.
Асгрим спросил:
– Какие вести у тебя есть о Флоси?
Кари ответил:
– Он ходил на восток до самого Вапнафьорда, и почти все хавдинги обещали ему помочь и поехать с ним на тинг. Они ожидаю также помощи от людей из Рейкьядаля, с Льосаватна [86] и с Эксарфьорда.
Они много еще говорили об этом.
И вот подходит время альтинга. У Торхалля, сына Асгрима, так разболелась нога, что над лодыжкой она распухла и стала толстой, как бедро женщины. Он мог ходить, только опираясь на палку. Он был человеком высокого роста и сильным, темноволосым и смуглым, сдержанным в речах, но горячим. Он был одним из трех величайших знатоков законов в Исландии.
Вот подходит время ехать на тинг.
Асгрим сказал Кари:
– Поезжай к началу тинга и покрой наши палатки. Пусть с тобой поедет и мой сын Торхалль, потому что ты будешь с ним добрее и заботливее, чем все другие. Он ведь хром, а на этом тинге он нам будет очень нужен. Пусть с вами поедет еще двадцать человек.
После этого они собрались в путь и поехали на тинг, покрыли там палатки и удобно расположились.
CXXXVI
Флоси и десять десятков людей, которые вместе с ним были при сожжении Ньяля, отправились на запад. Они доехали до Фльотсхлида. Там сыновья Сигфуса распорядились по хозяйству и пробыли день, а вечером они поехали на запад, через реку Тьорсу, переночевали там, а рано утром сели на коней и поехали дальше. Флоси сказал своим людям:
– Теперь мы поедем в Тунгу, к Асгриму, и подразним его.
Они охотно согласились.
Когда они подъезжали к Тунге, Асгрим и с ним еще несколько человек стояли перед домом. Как только подъезжающие показались, они их сразу же увидели. Люди Асгрима сказали:
– Это, наверное, Торгейр Скораргейр. Асгрим сказал:
– Нет, не думаю, потому что эти люди приближаются со смехом и криками, а родичи Ньяля, такие, как Торгейр, не смеялись бы, пока не отомщено сожжение Ньяля. Мне думается другое, и, может быть, вам это покажется невероятным. По-моему, это Флоси, а с ним его поджигатели, и они, верно, хотят подразнить нас. Войдемте все в дом.
Они так и сделали. Асгрим велел подмести в доме и завесить стены, принести столы и накрыть их. Он велел поставить второй ряд скамеек.
Флоси въехал на луг перед домом и сказал своим людям, чтобы они слезли с коней и вошли в дом. Те послушались, и Флоси со своими людьми вошел в дом. Асгрим сидел на поперечной скамье. Флоси посмотрел на скамьи и увидел, что приготовлено все, что только нужно. Асгрим не поздоровался с ними, а сказал Флоси:
– Столы накрыты – приготовлена еда для тех, кому она нужна.
Флоси и его люди сели за столы, а оружие свое прислонили к стене. Те, кто не уместился на скамьях у стены, сели на скамейки, поставленные спереди, а четверо стояли с оружием перед местом, где сидел Флоси, во время всей еды. Пока они ели, Асгрим молчал, но лицо его побагровело. Когда они поели, женщины убрали со столов, и некоторые из них внесли воду для рук. Флоси не торопился, словно он был дома. В углу лежал дровяной топор. Асгрим схватил его двумя руками, вскочил на скамью у стены и хотел ударить Флоси по голове. Глум, сын Хильдира, успел увидеть его замысел. Он тотчас вскочил и выхватил топор у Асгрима из рук и повернул его лезвием к Асгриму, потому что Глум был силен. Тут подбежало много народу, и они хотели наброситься на Асгрима, но Флоси сказал, чтобы никто не тронул его.
– Слишком тяжелому испытанию мы его подвергли, – сказал он, – но он держал себя как должно и показал, что у него есть мужество.
