А если с другой стороны?
Я стиснул зубы, я весь был натянут, словно струна.
– Вернись.
Мои глаза закрылись. Я хотел вернуть этот шар. Он был мне нужен.
А маньячка, одетая в фиолетовое, заходилась криком:
– Побеждаю! Я побеждаю!
Я услышал приглушенные болотом шаги, она шла ко мне.
Нет времени!
Я решил, что он должен уже быть в моей руке. Моя рука сияет черным и оранжевым.
Я открыл глаза, спрайт скользнул мне в руку. Мир вытянулся и взорвался, земля и небо вздрогнули, моя вселенная оторвалась от вселенной Фиолетовой королевы: вокруг меня не было больше величественных фиолетовых гор, все было так же, как до начала боя.
Я вернулся. Вернулся. Сам не знаю куда.
Я снова на болоте, понял я.
Голова кровоточила. Рана неглубокая, видимо, пуля отскочила от кости. Такое случается, один случай на тысячу, один на миллион.
Мой ангел-хранитель, помогавший мне в моей призрачной жизни, не стал помогать моим союзникам. Поборов слабость, я перевернулся, встал на колени и пощупал пульс. Его не было совсем. Жасмин лежала на холме лицом вниз, изрешеченная пулями.
Смайлики исчезли, исчезла Фиолетовая королева, но все было разрушено, и это повергло меня в ужас. Жасмин храбро сражалась и погибла. Но за что?
В этой войне совсем не было смысла. Все здесь было бессмысленно.
Глядя на труп Жасмин, я вдруг почувствовал себя старым, просто древним. Руки мои дрожали, как у паралитика. Очень осторожно я перевернул ее на спину. Глаза ее были закрыты.
Я подумал, что Жасмин нужно похоронить. Но не стал, только подумал. Я смотрел на нее и понимал, что она была единственным человеком, кто мог помочь мне найти смысл во всем этом.
Мне казалось, что было правильно принять вызов Фиолетовой королевы. Я чувствовал в себе силу, неземную мощь, которой не понимал. Когда я воспользовался этой силой, неважно, какой ее частью, она оставила на мне шрам. «Маг» все еще висел у меня на шее, интересно, что это значит? Черная магия. Некромантия. Самые нечестивые тайны.
Я поднялся с земли и стер кровь со лба. Вокруг меня столпились мороки, их осталось не больше дюжины, большинство были ранены.
– Ты понимаешь меня? – спросил я одного из них.
Никакого ответа, только легкое движение головы. Я раскинул руки, как на распятии.
– Отнесите меня домой.
Один взял меня за левую руку, другой – за правую.
Мы полетели.
Сервис был на высоте – меня доставили прямо к дверям с солнцем и луной, а как же иначе? Мороки исчезли в тени. Я вошел в дом.
Слова висели прямо в воздухе, они пылали как огонь.
Я поколебался. Наконец решился: «Да»,
Слова еще некоторое время оставались на месте, потом сменились на другие.
– Давай, не стесняйся.
– Если ты хочешь побыть в одиночестве, я могу прийти в другой раз, – услышал я в ответ, на этот раз слова произносили, а не писали. Голос был бесцветным, механическим, вежливым, бесстрастным, нейтральным.
– Нет. Сейчас вполне подходящее время.
– Диагностика Пейса определила только периферийные повреждения, но, если принять во внимание неблагоприятные психологические обстоятельства, я начала беспокоиться о твоем здоровье.
– Психологические обстоятельства? – переспросил я.
– Резкий скачок выбросил меня из системы более чем на тридцать один час. Думаю, такая задержка вызывает опасения.
Скачок? Я стер кровь с волос и пожал плечами.
– Хэллоуин, я прошу прощения, я напутала тебя. Я не знала, что моя вокализация была не в порядке. Зато выброс помог системе наладиться.
– Приятно слышать, – ответил я. Хэллоуин. Имя не казалось мне подходящим, я чувствовал, что это лишь видимость, я взял себе чужую личность.
