Лондон. Здесь-то началось настоящее знакомство участников похода друг с другом.
Радуясь редкому солнцу, молодежь сбрасывала рубахи, устраиваясь на траве, как на пляже.
– Повезло нам с погодой, – ни к кому в отдельности не обращаясь, сказал пожилой мужчина, ложась на аккуратно сложенный пиджак и закладывая за голову руки.
– Вы устали, мистер… простите? – спросил его худой поджарый сосед.
– Блейк, меня зовут Блейк, – ответил пожилой.
– Очень рад, а меня – Джимми Фальконет, юрист.
– Очень рад, – приподнялся Блейк, протягивая руку, – я работаю упаковщиком в компании «Смит, Аллен и K°»… Нет, я не устал. Я чувствую себя лучше, чем те, кто не хотел, чтобы мы шли… Кажется, наш поход испортил им все дело.
Оба засмеялись. Потом юрист добавил:
– Во всяком случае, это должно подтолкнуть их на переговоры…
– А я устал, – вмешался в разговор сидящий рядом насупившийся человек с густыми рыжими бровями, – устал от вечных разговоров об опасности с востока, от болтовни о защите мира…
– Верно, – согласился Блейк, – от этого уже начинает тошнить. Ну, прямо всего выворачивает. И все же, я вот пошел… надо хоть что-нибудь делать…
– Зачем вы взяли с собой девочку, миссис… простите?
– Мое имя Гартман, Эллен Гартман. Мне не с кем было ее оставить, а не идти я не могла.
– О, миссис Гартман, я понимаю.
– Да, когда убили ее отца, она была слишком мала. Теперь всю дорогу я буду рассказывать ей, как он выглядел перед отъездом в Корею.
– Ах, бедная девочка… Как тебя зовут, маленькая леди?
– Пегги, мне скоро шесть лет, и, может быть, скоро у меня будет новый папа…
– Пегги, пожалуйста, не выдумывай… Знаете, эти дети…
– Да, да… Эти дети! Но, между прочим, миссис Гартман…
– Ну что вы, об этом сейчас нечего говорить, все так неустойчиво.
– Странно, почему я никогда раньше не встречал вас?
– Скорее всего потому, что я не попадалась вам на глаза.
– Просто удивительно, живем почти рядом.
– Я ведь работаю в другом районе.
– Вот как? Где же вы работаете?
– В магазине дамских шляп, вряд ли вам приходилось туда заглядывать.
– Слушайте, Алиса, вы не представляете себе, как я люблю заходить в магазины дамских шляп, это началось еще в школе…
– Осторожнее, мы здесь не одни и потом…
– Что же потом?
– Впереди еще много остановок на отдых.
– Эти мальчишки ваши сыновья?
– Да.
– Вы пойдете с ними до конца?
– Разумеется, дети должны с самого начала знать. Мир сам не приходит, до него надо дойти!
– Вы пацифист?
– Я был офицером английской армии, когда мы сражались с Роммелем, теперь я учитель.
– О, позвольте мне сделать фото, бывший офицер и его два сына против ядерной бомбы.
– Вы из какой газеты?
– «Дэйли мейл». (Ежедневная почта.)
– Может быть, «Дэйли тейл»? (Ежедневные сплетни.)
– Аллан, как тебе не стыдно! Не вмешивайся в разговор взрослых. Питер, что ты шепчешь ему?
– Я сказал ему, что он ошибся, ведь этот джентльмен делает только фото, а сплетни приписывают другие.
– О-о…
– Браво, браво, юные джентльмены. И все же мы сделаем неплохой снимок.
– Нет, у меня никого не убивали, можно сказать, что моя семья не пострадала от войны. А иду я потому, что живу в Ист-Энде и кое-что видел. Видел, как разрушали там, где жизнь и без того была словно разбросанные черепки. Кажется, немцы щадили только богачей…
