Герт ринулся вперед, а Боб ни с того ни с сего стал объяснять:
– Она француженка. Учится у нас третий год. Отец ее майор Сопротивления. Я думаю, он будет доволен нашей выдумкой… Мы поедем к нему на каникулы…
Герт ничего не смог сделать. Жизэл не отпускали, так как идущий впереди каноник и руководители демонстрации захотели поздравить новобрачных. Бобу пришлось пробираться вслед за невестой.
Все это на некоторое время задержало шествие. Шофер такси не уезжал. Высунувшись из окна машины, он тихим голосом спрашивал:
– Кто хочет в Лондон?.. Я еду в Лондон…
В Лондон – значит, назад, значит, уйти из колонны. Шофер понимал это и спрашивал осторожно. Кто-то крикнул ему:
– Если тебе не доплатили, могу добавить! – и показал крепкий, темный от въевшегося машинного масла кулак.
– Может быть, вы, миссис Гартман? – спросила женщина, помогавшая нести маленькую Пегги. – С ребенком, никто не осудит…
– Нет, нет, – ответила миссис Гартман, – мы пойдем до конца.
Все же она оглянулась на такси. Машина медленно удалялась, и миссис Гартман показалось, что в конце колонны кто-то сбежал с обочины и нырнул в кабину, после чего такси увеличило скорость. Может быть, это был кто-нибудь не из колонны? Мало ли отдыхающих…
День кончался. Солнце, светившее так неожиданно стойко, наконец прикрылось тучей, выползшей из-за дальних холмов. С низины тянуло прохладой, и вместе с тем, как бы освобождая место наступающей ночи, от земли поднялись слабые волны дневного тепла, наполненные запахом шиповника, растущего вдоль каменных оград, и дыма недавно затопленных каминов. На склонах холмов пестрели однообразные домики с островерхими крышами, а над ними четырехгранная колокольня сельской церкви. Колонна проходила через деревню, встревожив и удивив фермеров. Видно, не часто нарушался покой этого медлительного, однообразного мира с его густыми тенями, трепетавшими в вечерней мгле осинами, привычными шорохами и ленивым лаем собак.
До намеченного места ночлега, маленького городка Хестон, оставалось еще минут сорок ходьбы. Не успели выйти из деревни, как начался дождь. Колонна поежилась и на мгновение ощетинилась короткими пиками, затем вспыхнула прошуршавшими цветами зонтов. Но дождь изменил направление и стал хлестать косо. Тогда люди взялись за руки и по двое-трое прикрылись одним зонтом или набросили на головы плащи. У счастливых молодоженов не было ни зонта, ни плаща. Белое свадебное платье Жизэл не успело увять, как мужчины наперебой предложили ей зонтики, плащи, пиджаки. Невеста, смеясь, перебегала от одного к другому, а счастливчик Боб поднял воротник фрака и с подчеркнутой независимостью, глубоко засунув руки в карманы, насвистывал марш.
– Вы не устали нести это? – спросил Герт, протянув руку к плакату.
– Нет, – ответил Ян. – Я понесу…
То ли от усталости, то ли от весеннего воздуха, легко наполнявшего грудь, мучившее его напряжение ослабло, уступив чувству успокоения. Вдруг ему показалось, что он идет очень давно, уже долгие годы и… только теперь к своей Родине. Он не хотел кричать об этом, но хотел быть услышанным.
– Герт, – тихо спросил Ян, – вы коммунист?
– Вовсе нет, – ответил тот, ничуть не удивившись, – многие думают, если ты против войны, то обязательно коммунист. Есть ведь и еще честные люди…
– Вот оно что…
– Да, а вы?
– Я? – переспросил Ян и не ответил. Чтобы ответить на этот вопрос, нужно было много слов, а долго говорить Ян не смог бы…
Хестон – тихий маленький городок, давно забывший войну, – не был готов к встрече такого количества гостей. Хотя городской совет предупредил заранее, все же мало кто верил, что поход состоится.
Укрывшись от дождя под аркой старых ворот, колонну ожидал мэр, несколько членов городского совета, священник и полисмены. О митинге нечего было и думать. Ни время, ни погода не позволяли выполнить намеченный план. Когда колонна показалась на главной улице, отцы города поняли, что приготовленные для отдыха помещения двух школ не смогут вместить и половины идущих. Однако все обошлось как нельзя лучше. Жители городка, покинув уютные камины, кафе и кинотеатры, запрудили тротуары и громко выкрикивали приглашения:
– Прошу двух джентльменов на чашку чая!
– Есть удобная комната для нескольких леди.
– Я жду друзей из Гринвича!
Кто был побогаче, тот получил удобную постель, если он не забыл накануне предупредить гостиницу по телефону. Хозяева двух отелей никогда еще не выражали такого одобрения борьбе за мир, как теперь, когда нахлынувшие гости не скупились на ужин с вином. Бары и кафе бойко торговали. Церковь была открыта, и желающие могли прослушать внеочередную проповедь отца Николаса.
До чего же неутомима молодежь!
Герт, Боб-счастливчик со своей невестой, несколько студентов, прибывших и местных, составили неплохую компанию. Герт потащил с собой и Яна. Они выпили по стакану пива, съели горячие сосиски и, взявшись за руки, так, что улица оказалась перегороженной, двинулись на звуки танцевальной музыки.
Все хотели танцевать с Жизэл, и Герту пришлось открыть запись желающих. Глаза молодой сияли счастьем. Щеки порозовели, она охрипла от смеха, и счастливчику Бобу казалось, что нет на земле более красивой, более нарядной девушки, чем его Жизэл в мокром, обрызганном грязью свадебном платье.
Ян тоже любовался невестой.
