— Но пойдет ли на пользу это Алексею?
— В каком смысле?
— В самом прямом. Если он совершает ошибки, то сам должен их и решать. Если начать делать это за него, то ничем хорошим, прежде всего для самого Алексея, это не кончится. Очень легко привыкнуть к тому, что за тебя кто-то делает всю работу.
Альена насупилась.
— Ты считаешь, он справится?
— Вот наша задача и помочь ему поверить в себя, чтобы он СМОГ справиться, а не справляться за него.
— Мы можем помочь ему справиться, а потом указать ему истинный путь.
— Ну-ка, ну-ка, — заинтересовался я этим утверждением. — Ангелы должны помогать людям верой в то, что им по силам сделать дело, или делать за них дело? Может, я чего-то не понимаю, но какое основное правило ангелов? Не решать за людей их проблемы, а помогать им поверить в себя, чтобы они сами справились с ними. Не так?
— И откуда ты про ангелов все знаешь, — буркнула Альена.
— Не забыла, кто мой дядя?
— Забыла. Только это все бесполезно. Я смотрела на Алексея. Он не верит никому и ни во что. И он не верит в добро. Мы можем заставить его поверить.
— «Заставить поверить в добро», — хмыкнул я. — Звучит отлично. А если не поверит, то по кумполу ему. Чтоб верил. Или на костер. Как там инквизиция заставляла верить в добро?
— И что предлагает такой гений, как ты?
— Не знаю… Стоп! — Я поднял руку и так замер, раскрыв рот. — Альена, гений — ты!!! Конечно, как же я не сообразил!
Альена подозрительно посмотрела на меня.
— Ты чего? — поинтересовалась она, глядя, как я отплясываю джангу.
— Я только что понял! Благодаря тебе. Я идиот! Я должен был сразу сообразить! Инь и Янь. Добро и зло. Белое и черное. Тьма и свет. Это же одно и то же! Две стороны одного и того же предмета! Разве вас не учили этому в школе?
Альена насупилась.
— Не знаю. Не помню.
— Странно. Мы еще в девятом классе это прошли. Это же в первое десятилетие учебы проходят. Добро переходит во зло, а зло обращается в свою противоположность. Если мы не можем заставить Алексея поверить в добро, то кто нам мешает заставить его поверить во зло?! Окунуть его в это, а там пусть плывет.
— Что? Ты? Задумал? — медленно и по слогами поинтересовалась Альена.
— Увидишь. И мы не будем заставлять его поверить в Добро. Он сам будет разыскивать его! Сам, идя через муки и испытания! Мы, конечно, можем ему сразу все дать на блюдечке, но оценит ли он это? Дядя как-то сказал, что люди ценят только то, чего добиваются тяжким трудом. И мы заставим его трудиться, чтобы заслужить свое счастье. И тогда он будет это ценить. А если ему это счастье преподнести на блюдечке, то он вскоре отвернется от него.
— По-моему, ты замыслил какую-то гадость. Я могу отучить его отца пить. Тот сможет заняться сыном. Я прослежу за этим…
— Я прошу прощения за грубость, но ты и задницу им тоже подтирать будешь?
— Грубиян!
— Верно. Кстати, у меня есть лучшее решение. Герметичная продезинфицированная комната с отфильтрованным воздухом. И исполнение всех желаний до конца жизни. Жратва от пуза.
— Это уже чересчур.
— Вспомни Адама! — обвиняюще ткнул я в нее пальцем. — Это в первом классе рассказывают.
— А при чем тут Адам?
— А при том! Он, — я кивнул на небо, — уж насколько терпелив, но и Ему надоело ждать, когда же этот Адам в конце концов вкусит плод Познания. Нам, чертям, тогда и пришлось отдуваться.
— Не рассказывай мне азбучных истин.
— Тогда не пытайся построить еще один Эдемов сад для конкретного человека! В общем так, пойдем со мной. Объяснять ничего не буду. Сама все увидишь.
Я поднялся и зашагал из парка.
— Эй, стой! Я не сдвинусь с места, пока ты не объяснишь, что ты задумал!
Я повернулся к Альене.
— Тогда тебе придется долго здесь сидеть. — Больше не слушая ее криков, я вышел из парка. Как я и ожидал, Альена вскоре догнала меня и зашагала рядом.
— Ты мог бы быть и повежливей.
— А ты могла бы и догадаться.
Девчонка надулась и некоторое время шла рядом со мной молча. Я же целеустремленно шагал к дому Алексея. Чтобы не было никаких неожиданностей, я при входе во двор сразу накинул на себя и Альену морок. Никем не замеченные мы поднялись на шестой этаж. Я тут же вошел в квартиру. Заметив, что Альены рядом нет, я высунул голову сквозь дверь.
— Ну ты чего застряла? Тебя долго ждать?
— Сейчас. — Альена пыталась сосредоточиться, но это у нее получалось не очень. Вот она попробовала пройти сквозь дверь, но безуспешно.
Я подозрительно посмотрел на нее.
— Ну что смотришь?! — сердито спросила она. — Это мое не самое любимое упражнение.
Я понаблюдал еще за тремя ее попытками. Потом вздохнул и вышел из квартиры целиком. Зашел к ней сзади и своими руками соединил ее ладони вместе. Альена дернулась, но я был сильнее. В конце концов она сообразила, что я просто пытаюсь ей помочь, и успокоилась.
— Закрой глаза. А теперь внимательно слушай меня. Сосредоточься. Я обычно представляю, что нахожусь в межмировом пространстве, где нет никаких стен и преград.
Монотонно рассказывая о важности сосредоточения, я по сути, гипнотизировал ее. Потом сделал шаг вперед. Альена повторила его. Я сделал следующий шаг. Так шаг за шагом мы подошли к двери и прошли сквозь нее.
— Долго еще там сосредотачиваться? Кажется, я поняла. Сейчас пройду.
Я хмыкнул и отпустил ее руки. Потом хлопнул по плечу.
— Идиот! — рявкнула Альена. — Ты мне всю сосредоточенность сбил! — Тут она увидела, где находится, и замерла с открытым ртом. — У меня получилось? — недоверчиво прошептала она.
Я же, разглядывая ее потрясенный вид, начал кое о чем догадываться.
— Слушай, а ты как в школе? В смысле, отличница?
Альена сердито уставилась на меня. Потом потупила взгляд.
— Нет. В основном тройки.
Я так и сел.
— Вот угораздило же меня так влипнуть! Ну дядя! Ангел — троечник. Ужас.
— Можно подумать, ты у нас отличник!
— Представь себе. Я третий в школе по успеваемости. Даже участвовал в соревнованиях. Кстати говоря, однажды был и на турнире в раю в числе команды ада против вашей. Занял четвертое место. Но там я сам виноват. Не совсем правильно сотворил фантом. Я потом долго тренировался. Но это ерунда.
Альена недоверчиво изучала меня.
— Черт — отличник.
— Ангел — троечник, — в тон ей отозвался я. Мы посмотрели друг на друга и захихикали. — Команда у нас получилась еще та.
Альена рассмеялась и тут же зажала себе рот.
— Ой, а вдруг в квартире кто-то есть. А мы тут шумим.
Я махнул рукой.
