слегка успокоилась. Бренди подавляет любой бунт.
Через полчаса я спустился вниз. И столкнулся нос к носу с Ритой и Джерри. Пес радостно завилял хвостом и поднялся на задние лапы, чтобы лизнуть мое лицо.
– Ну-ну, собака. Ты хороший парень. Только от меня пахнет слегка перегаром. Думаю, тебе это не понравится.
Джерри, лизнув меня в губы, громко несколько раз чихнул.
– Опять обсуждали важные дела? – понимающе спросила Рита.
– Да, и похоже, на этом вечер не закончился.
– А я вас долго ждала, чтобы вместе выгулять Джерри. Но так и не дождалась. Может, еще прогуляемся?
Я погладил Риту по светлым коротким волосам, как маленькую. И ее желтый беретик слегка сбился на бок.
– Нет. Рита. Не стоит. Да и Джерри уже домой просится. Он, похоже, устал.
Я понял, что Рита очень долго гуляла с собакой в надежде встретить меня у подъезда. Слава богу, я как-то незаметно прошмыгнул мимо нее.
– Мне так не хочется домой. – Рита поежилась.
– А мне вот хочется, – ответил я скорее себе, вглядываясь пустым взглядом в безмолвную ночь. – Мне так хочется домой…
Еще мне хотелось добавить, что у меня нет дома. А если и есть, то чужой. Но Рита этого бы не поняла. Она и так плохо понимала меня. Возможно, это ее и притягивало.
– Тогда почему вы не дома?
– Почему? – с удивлением переспросил я. Действительно, все так просто. – Почему… Ты иди, Рита, мне нужно дождаться одного человека.
– Ту белокурую кудрявую женщину?
Если бы, вздохнул я про себя. Любашу я воспринимал как ангела по сравнению с Альбиной. К тому же от Любаши было проще отделаться.
– Почти, – неопределенно ответил я. – В общем, женщину. И какая разница – какую, – раздраженно прибавил я, злясь на себя. Но Рита приняла раздражение на свой счет и, резко повернувшись, скрылась с Джерри в подъезде.
И тут меня осенило. Хмель на воздухе быстро рассеялся, и совесть вновь взбунтовала против встречи с непрошеной гостей. Я должен был выкрутиться во что бы ни стало. И бросился в подъезд, вслед за Ритой. Она уже открыла свою дверь, пропустив Джерри вперед, но я успел схватить ее за руку и оттащил в сторону.
– Не обижайся на меня, девочка. И если я тебе хоть капельку симпатичен, будь другом – выручай.
Щечки Риты зарделись. И она опустила взгляд.
– Я не понимаю…
– Я еще сам ничего не понимаю, но поверь на слово, мне эта встреча ни к чему. В общем, я ничего не могу тебе сейчас объяснить, а лишь попрошу. Позвони мне через часик, а, Ритка? Ну, позвони, пожалуйста. – Я вкратце рассказал, что нужно делать, и бросился вниз по лестнице встречать Альбину.
Едва я выскочил на улицу, как подъехал серебряный «вольво». Я облегченно вздохнул. Насколько я помнил, Бина разъезжала на красненьком автомобиле. Может, она и впрямь застряла в пробке и не доберется до меня, с надеждой подумал я. Но надежда была напрасной, а радость недолгой. Из серебряного «вольво» вышла Альбина. В серебряном платье и серебряных туфлях на высоких каблуках. Похоже, она одевалась исключительно под цвет автомобиля. Сколько же у нее автомобилей? И сколько еще ей предстоит их купить, поскольку одежды было наверняка гораздо больше?
– Ты прекрасно выглядишь, Бина, – я вовсю старался изобразить из себя галантного кавалера. Несмотря на серебристое платье, она по-прежнему была всего лишь серенькой мышкой. Определенно, ей нужно носить темные очки.
Мы прошли в дом и я, усадив ее в плюшевое кресло, бросился на кухню, изображая теперь уже гостеприимного хозяина.
– Я голоден, как черт! – орал я ей. – Сейчас мы с тобой отужинаем. Ты включи телевизор! Или магнитофон!
Я посмотрел на часы. До обещанного звонка было еще полчаса. И эти полчаса мне нужно чем-нибудь занять, только бы не остаться с «мышкой» наедине. Я принялся чистить картошку. Но оказался слишком самонадеян: кто ближе к ночи станет есть жареный картофель, кроме меня?
Бина появилась в дверях и с удивлением смотрела, как я орудую ножом.
– Прекрати этот цирк! – взвизгнула она. – Я привезла все что нужно!
Я вздохнул, двинулся в ванную и, включив кран, долго смотрел на воду, умоляя время идти побыстрее. Время же в отместку ползло все медленнее и медленнее.
Когда по настоятельному зову Альбины я появился в комнате, на столике уже стояла открытая бутылка «мартини», оливки, аккуратно разложенные на тарелочке, и гроздья крупного винограда в вазе. Я же был голоден, как черт. И разозлился. Бина полулежала на моем диване, одно плечо ее было оголено. Это взбесило меня еще больше. Но я тут же взял себя в руки.
– Чудесный стол! – Я всплеснул руками и слегка переиграл.
Бина подозрительно на меня покосилась и протянула руки. Я присел на краешек дивана. И легонько убрал жиденькие волосы с ее лица. Тут же разлил вино по бокалам. И залпом выпил. Совесть не успокаивалась. Мне по-прежнему было тошно. Бина вдруг потянулась к бра, щелкнула выключателем, обвила мою шею руками и почти силой прижала мою голову к своей груди. Я старался думать, что она ни чем не хуже Лиды, с которой мы провели в Сосновке прекрасный месяц и которую я целовал с удовольствием. Я старался думать, что Бина довольно симпатичная девушка, что она ничего плохого мне не сделала. Я старался со всех сил так думать, но мои старания разбивались о взбешенную совесть. Бина жадно целовала мои губы, подбородок, плечи, а я с ненавистью поглядывал на часы.
– Ну же, скажи что-нибудь, Ростик, – томно шептала она. – Я так в тебя влюблена, скажи мне, ну же…
И раздался телефонный звонок, который обозначил мое спасение.
– Не поднимай! Я приказываю, не поднимай! – закричала Альбина, но было поздно, я вскочил как ошпаренный и бросился к трубке. И услышал такой приятный, такой родной голосок Риты.
– Да, Вика? Удивлен, конечно, удивлен. Я не думал, что это так срочно. Ты прямо сейчас собираешься приехать? Может быть, завтра с утра? Нет? Ну что ж, это ведь и твой дом тоже…
Я со злостью бросил трубку на рычаг.
– Вот чертовка! – Я старательно изображал злость. – Нет, это же надо! В самый пикантный момент! Ну не гадюка ли? Словно все чувствует! Понимаешь, что я могу сделать?! Мы же еще женаты. И это ее квартира пока не меньше, чем моя. Ей, видите ли, нужно забрать какие-то важные записи, – я тараторил текст, стараясь не столкнуться взглядом с Биной. Но когда нечаянно на нее взглянул, то испугался. Она сидела напротив меня неподвижно, как статуя, впившись своими серыми глазками в мое лицо. Она не верила ни единому моему слову.
– Я не верю ни единому твоему слову, – тоненько, но решительно пропищала она. А я вдруг некстати подумал, что по всем законам природы у нее должен быть хриплый командирский баритон. А этот писклявый голосок она всего лишь придумала и дается он ей нелегко. Мне даже хотелось сказать ей, чтобы она не принуждала себя пищать.
– Это ложь, – вновь взвизгнула она, и я понял, что нужно держаться, как на допросе. Она была далеко не простушкой, как я подумал с первого взгляда.
– Клянусь тебе, Бина! – Я даже присел перед ней на корточки и взял ее влажные руки в свои. – Клянусь всеми богами. Разве ты не знала, что я женат? Я тебе даже паспорт могу показать, – я уже собирался броситься за паспортом, но она силой меня усадила на место, на колени.
– Я прекрасно знала, что ты женат! Я все про тебя знаю! Все, абсолютно!
Она так это заявила, что я даже испугался. Пожалуй, она знала больше, чем я сам.
– Ты давно не живешь со своей женой и почему-то теперь, в двенадцать ночи, когда у тебя женщина, она вдруг вздумала к тебе заявиться.
