тряхнула своими седыми космами, что косынка сползла на затылок. – Я и сама подивилась. Никогда так ранехонько не убегал. Работенка-то у него, видно, ночная. Как вечерком уходит, так под утречко и заявляется. Все время такой надушенный. Расфуфыренный, будто каждый день женится. И волосы зачем-то маслом мажет. А зачем, спрашивается? Сухие они у него чересчур, что ли? А вот сегодня, вижу, совсем ранехонько встал. Думаю, с чего это? Уволили его, что ли?
– Ох, бабуля. – Вано лукаво пригрозил своим толстым пальцем. – Вы все – вижу да вижу. А как можно через дверь видеть? А? Может, вы просто слышите? Ну, шаги. Или дверей хлопок?
– Ты меня не путай, – совсем рассердилась старуха. – Сказала, вижу – значит, вижу. И вас, стало быть, видела. – И она уставилась своими красными круглыми глазками на наши ботинки. Мы машинально последовали ее примеру. И опустили головы. – Ага, ты, значит, первый зашел. – Она ткнула меня костлявым пальцем прямо в грудь. – В точности, ты. Ботинки, как у солдата. Такие грубые, толстые. Денег не хватает, что ли, на обувь? Раз у солдат берешь. Хотя вроде бы и не служивый по виду.
– Вы гадалка, бабуля? – промурлыкал Вано, насколько позволял его бас.
– Поживешь с мое – сам гадалкой станешь. – И она впилась взглядом в обувь моего друга. – Точно. Ты, стало быть, позже подкатил. Ботиночки-то у тебя будут поприличнее. Остроносые, даже слегка кремом помазанные. В дырочки… А первой она туда зашла.
– Кто??? – вскрикнули мы в один голос.
– Чего так распыхтелись, как чайники? К Ваське-то зачем все хором пожаловали? День рождения у нее, что ли? Хотя нет, вроде она июнем рожденная. Ну да, помню, в прошлом году…
Если вначале я испугался, что своими вопросами мы можем вспугнуть Бабку-Ежку и она не пожелает с нами беседовать, то теперь понял, что глубоко ошибался. Бабульке только и надо было, чтобы кого подловить да поболтать. И я предвидел, что сейчас конца и края не будет этому монологу. Нет уж, лучше пусть обижается, но времени даром я терять не собирался. И поэтому тут же бесцеремонно перебил старушку. Она, как я и предполагал, незамедлительно обиделась.
– Так кто же она, бабушка? Кто до нас успел побывать у Василисы?
– Кто-кто! Может, и не она вовсе! А, к примеру, он!
– Ну, бабуль, нескладно получается. Так хорошо про нас рассказали. А тут не могли определить, кто же был на самом деле – она или он, а?
– А ты поди разбери! Когда и мужики, и бабы – все в одном ходят! Штаны да ботинки!
Я начинал догадываться, как бабуля «видит» через дверь. Похоже, это понял и Вано, поскольку он внимательно рассматривал маленькую дырочку, пробитую в низу двери.
– Так вот где ваш наблюдательный пункт, бабуля.
– Ишь, догадливый какой. – Бабку почему-то обрадовало, что мы не такие уж простофили. И она даже помягчела. – Ну, так попробуй, догадайся, кто был сперва у Васьки, а затем шмыгнул в комнату расфуфыренного соседа. Он или она? Когда ботинки и штаны.
– Но про нас-то вы, бабуля, сразу скумекали, что не тетки мы вовсе, а?
– Хе-хе-хе, – тихонько захихикала старуха. – Да уж, конечно. Размер обуви, поди, сорок пятый. Да и ноги у обоих колесом. Как у кавалеристов. А то… То другое вовсе было. И не разберешь. Штаны широченные и длиннющие. Ботинки-то с трудом и рассмотрела. И вовсе не поняла, ноги мужика или бабы. Хотя…
– Что – хотя?! – вновь воскликнули мы в один голос.
– Хотя похоже, она это была. Она любит такие широченные штаны носить.
– Ну, кто? Кто она-то? – Мы сгорали от нетерпения, и медлительность старухи нас раздражала.
– Она-то? Да краля эта.
– О Боже! Да какая краля?
– А вы, милки, Бога не поминайте запросто, иначе вообще ничего не скажу. Мне-то до этого вовсе дела нет. А вы, видать, очень уж любопытные!
Наконец до меня дошло, как можно побыстрее вытянуть всю информацию из старухи. Я мигом скрылся в Васиной квартире и через минуту явился с рюмочкой коньяка, которым совсем недавно приводил меня в чувство Вано.
Глаза Бабы-Яги радостно заблестели – я попал в десятку.
– Вот так-то лучше будет, да и повеселее, – удовлетворенно крякнула она, опрокинув рюмашку, как заправский выпивоха, и промокнув губы засаленным фартуком. – Так про что это я? Ах, да. Краля эта все время к нашему расфуфыренному соседу заходит. Тоже все время разряженная. А губищи раскрасит так, что и глядеть тошно. И штаны широкие носит, как у матроса. И волосы распущенные, чернющие, ну, прямо как у Бабы-Яги. Вот-вот, на ведьму-то и похожа, – торжественно заключила старуха, явно решив, что она по сравнению с этой девицей царевна прекрасная.
Но в любом случае показания старухи уже кое-что значили, и нам не мешало встретиться с хозяином этой квартиры.
– Хорошо, бабуля, – ласково пробасил Вано. – Но ведь и дружок этой ведьмы может носить такие широкие штаны. Это теперь, в общем-то, модно.
– Дурацкая мода! Глядеть противно, – махнула костлявой рукой старуха. – Он и носит такие штаны. У него вообще на каждый вечер новый костюм. И чего он только не надевает! Но я вам скажу, что этим утречком он вышел в «дудочках». Брючки такие еще во времена царя Гороха носили. Я-то помню! Славненькое было времечко! Да… Вышел он, говорю вам, в узеньких брючках, до косточек. И носки бордовые видны были. Значит, потом не он это был. Значит, краля эта и заходила. Сперва к Ваське. А потом – шмыг к соседу. Ключик у нее всегда при себе имеется. Уж я-то знаю!
– Ну, бабушка, спасибо за ценную информацию, – торжественно произнес Вано, сообразив, что все, что можно, мы уже вытянули из бабули. Он крепко пожал руку ей, да, видно, не рассчитал силы. Бабуля восприняла это как величайший знак почестей.
