Угадайте, кто прислал электронное письмо бедной Кикочке? Yes,baby, он самый; лаконичный, как всегда. Но хоть подал признаки жизни. А это уже кое-что... Этот сукин сын находится в Мадриде. Надеюсь, что у него там диарея или хотя бы геморрой.
Мне надо раздобыть денег. Раз я не занимаюсь сексом все это время, неплохо хотя бы вкусно питаться.
Я провела с Франческой целый день. Она мне так нравится! Она умная, образованная, глубоко чувствующая женщина (рядом с ней я ощущаю себя невежественной серой мышкой). Видеть, что она тоже томится, страдает, ждет любви, как я, что она иногда очень противоречива, помогает мне воспринимать себя нормальным полноценным человеком.
Ни одного письма от Бету, потому что он, должно быть, трахает каждую испанку в Мадриде.
Вернулась домой без сил, совершенно выжатая, и то, что я представляла себе, как «подремать пять минут на диване», вылилось в глубокий и многочасовой сон. Проснулась я уже в полночь, почувствовала холод и одиночество (о, закрутите меня, жизненные перипетии!). Проклятые пятничные вечера без детей. Их отсутствие я ощущаю почти физически; я не чувствую их запаха, не слышу ровного дыхания Софии в кроватке, не пою им песни на ночь. И в моей жизни нет никакой романтической истории, даже маленького флирта, который мог бы сделать их отсутствие менее ощутимым.
Сегодня я была глубоко шокирована историей одного детского врача, который сексуально домогался своих пациентов. Он давал им успокоительное во время консультации, насиловал их и снимал эти сцены насилия на камеру...
Я лежу на кровати напротив зеркала и вижу, что снова потолстела. Меня раздражает это отсутствие силы воли. Я поедаю сладости, что является скорее результатом несдержанности, чем большого желания.
Иногда мне приходит в голову, что Бог смилостивится и пошлет мне любовь только тогда, когда я перестану быть жестокой с мужчинами, которые меня любят.
Меня пугает мысль, что я внезапно умру, и кто-нибудь найдет мой вибратор в глубине шкафа: это было бы так унизительно. Из всех моих страхов этот сейчас – самый сильный.
* * * Редакция «VIP» находилась на достаточно большом расстоянии от моего дома. И я не только хранила все предметы, которые могли понадобиться (такие, как пинцет для бровей, увлажняющий крем, щипчики для заусенцев, лак для ногтей и зеркало), в ящике стола, но и держала на столе огромную пробковую панель с фотографиями дочек, их рисунками, случайными фотографиями, словами из песен, а также цветы, книги, CD, которые я любила, и коробочку с чаем, чтобы попить чайку в конце рабочего дня.
Как только я приходила на работу, я открывала ящик электронной почты и посвящала первые два часа рабочего дня ответам на письма. И я терпеть не могла, чтобы меня прерывали во время этого занятия, прося руководства в каком-нибудь деле, касающемся журнала.
Больше всего мне нравились письма от сотен читателей. Они все были очаровательны в полном отсутствии оригинальности и совершенно нечитабельном (особенно ранним утром) португальском языке. Кстати, мне приходилось появляться на работе очень рано – около десяти, чтобы в тишине почитать сообщения и спокойно ответить на них. Несколькими часами позже, ближе к обеду, появлялась Айлин, почти всегда вздыхая или задыхаясь, в зависимости от настроения (вообще-то она наводила на всех такой ужас, что некоторые не отваживались сказать ей простое «привет»). Но вдруг что-то изменилось, и ее настроение по утрам стало отменным. Айлин влюбилась в женатого мужчину.
Среди моих знакомых всегда были такие, которые попадали в подобную ситуацию, или пытались попасть, или думали попасть, или мечтали попасть. И даже я, которой всегда была противна мысль спровоцировать чье-то предательство (поэтому у меня никогда не было компрометирующих историй с мужчинами), однажды воспылала страстью к одному типу, против которого не смогла устоять. Я познакомилась с ним во время бесконечной подготовки нашего телепроекта (я еще вернусь к этой теме позже, если решу, что она того стоит).
Главным моим развлечением во время обеда в ресторане нашего центра было наблюдать за парочками «друзей», которые вместе обедали, и вычислять, кто из них на самом деле был только в дружеских отношениях, а кто наслаждался плотскими утехами, названными «адюльтером» и запрещенными Святой церковью. Также в столовой собирались любители посплетничать.
Помню, как только я пришла в фирму, в первую же рабочую неделю, по крайней мере, пять человек рассказали мне одну и ту же историю, очень нашумевшую тогда. Это была история про директора и одну журналистку. В доказательство несправедливости теории, будто сплетничают обычно женщины, хочу подчеркнуть, что все пять человек были мужчинами.
Помимо моего романтического мышления и проверностной позиции, важную роль для меня играл еще один аспект, настолько же благородный, но менее популярный: гигиенический. Секс – очень грязная штука. Не в прямом смысле слова «грязь», и уж тем более не с точки зрения морали, а если иметь в виду ужасающий обмен микроорганизмами во время полового акта. Этот аспект заставляет задуматься очень многих здоровых людей перед тем, как пойти на новую связь. Это весьма неравноценные величины, так как на одной чаше весов – усилия, страхи, терпение, неуверенность в партнере и крайняя опасность для здоровья, а на другой – совокупление и, при удачном исходе, оргазм, длящийся несколько секунд. Такая диспропорция между затратами и доходом всегда помогала мне однозначно решать для себя эту проблему, заставляя ставить галочку напротив одного-единственного пункта – убыток со всех точек зрения. Я никогда не забывала презервативы, но все же не стала бы полоскать рот специальными растворами, прежде чем сделать миньет. А самая отвратительная для меня мысль – вероятность того, что язык, который я целую, мог до этого путешествовать по вагине совершенно чужой женщины.
Только я начала переживать из-за полного отсутствия романтики в моей личной жизни, как появились новости от моего мулата из Испании. На сей раз они были хорошими. И его письмо укоренило мое решение написать апологию романтической любви. К тому же, я знала, что он обязательно прочитает мою статью, и тогда я вырасту в его глазах.
«Любимая моя Кика!
Я в Мадриде. Это место абсолютно точно создано для таких, как мы с тобой, потому что здесь не существует границ – можно жить, как тебе хочется. Я вернусь в Бразилию через месяц и жду не дождусь нашей новой встречи, чтобы рассказать тебе все в подробностях. Как там твои телепроекты? Мне очень любопытно узнать твои новости. И я очень скучаю.
Крепко целую.
Бету»
Из дневника
Мои дочки – мое очищение. Как мне нравится, что я могу приходить домой, пропитанная парами алкоголя и накурившаяся вонючих богемных сигарет, и направляться прямо к их кроваткам, чтобы поцеловать их. Они меня освобождают от всего опьянения, сумасшествия, напрасного секса, зависти, которая меня съедает, и лжи, которую я говорила направо и налево. Когда я возвращаюсь к ним, я снова вижу то, ради чего стоит жить, что делает эту жизнь хорошей. И ко мне возвращается благородство, которое делает меня щедрой и спасает от самой себя.
Я только что пришла. Я была на воскресной рок-самбе; у меня звенит в ушах после этой магической музыки. Меня там сильно качало, не знаю, то ли под воздействием музыки, то ли из-за пульсирующей вибрации помещения. Я почувствовала легкие приступы жалости к себе. То есть, сначала-то было возбуждение, ибо никто не может остаться равнодушным к заражающему энергией шоу. А затем – бешенство при виде целой толпы красивых мужчин, ну или почти мужчин (учитывая нежный возраст этих
