— Видишь, старичок, — говорит Гарри, — кое-что у нас все-таки есть. Если бы мы нашли все сразу — это было бы слишком! Сегодня утром нам просто повезло, а теперь поpa поработать… Вот увидишь, мы уже можем столько всего наворотить!
Я снова вспоминаю Сандэй Лав, и по ассоциации перед глазами появляется двойной бифштекс со шпинатом.
— Я, кстати, так и не дозавтракал, — ворчу я, — да еще пришлось бросить такую девушку…
— Что за черт! — восклицает Гарри. — Ты вроде бы у нас самый целомудренный или уже нет?
— Знаешь, сейчас, когда я стал детективом и рискую в любую минуту погибнуть, мне начинает казаться, что просто глупо терять оставшееся время попусту.
— Ах, вот как! Ничего, придется потерпеть, — ехидничает Гарри. — Давай-ка лучше для разнообразия позвоним Дифато.
Он снимает трубку, а я набираю номер. Потом беру второй наушник и тоже жду.
Сначала отвечает оператор, но вот уже на проводе сам Дифато.
— Ну, какие новости? — спрашивает у него Гарри. — Предупреждаю, мы тут серьезно взялись за это дело.
— Да что вы говорите! — кисло-сладким тоном изумляется полицейский. — Лучше б вы не лезли в дела полиции.
Но он, бесспорно, и в самом деле дружит с Гарри, потому что сразу же выкладывает нам следующее:
— Есть для вас кое-что новенькое, Килиан. К нам только что поступили два клиента, оба дырявые, как решето, но еще живые. Одного зовут Дерек Петросян, это брат Вольфа. Второй пока молчит, и у него вообще нет никаких документов, только черный «нэш» с поддельными номерами. Петросян сказал, что ему заплатили за то, чтобы он следил за здоровенным светловолосым парнем, который обедал в «Эль Гато» с девушкой и еще одним приятелем, у которого довольно-таки гнусная рожа. Выяснилось, что оба клиента проскочили несколько красных светофоров и что следили они за одним и тем же типом. Наконец, один врезался в зад другому, ну а поскольку ребятишки попались нервные, то решили немножко друг в друга пострелять. Вообще-то ничего страшного. Но раны довольно болезненные, особливо на ощупь, так что если постараться, то, я думаю, они нам скоро много чего порасскажут. Ну вот, скажи теперь, и кто меня за язык тянет?
Гарри смеется:
— Понятия не имею, — отвечает он. — Спасибо, Ник. За мной не заржавеет.
— Пока! — бросает Дифато и вешает трубку.
— Хороший парень! — говорит Гарри. — Теперь понимаешь, почему сегодня за тобой никто не следил? Эти козлы сами друг друга убрали.
— Не нравятся мне их нравы, — комментирую я. — Чуть что — сразу жмут на гашетку. А чем это ты так умаслил Дифато, что он выкладывает тебе все свои служебные секреты?
— А это тоже секрет, — улыбается Гарри. — Ну а сейчас…
— А сейчас я пошел обедать.
— Ты и так хорошо поел, — возражает Килиан. — Сейчас будем звонить Мэри Джексон. Дай-ка телефонную книжку.
Я открываю справочник. Господи, помилуй! Только в Лос-Анджелесе Джексонов на целую страницу.
— Ты что, спятил, — возмущаюсь я, — если по каждому звонить, то это минимум на полдня!
— Ошибаешься. Сначала надо исключить все служебные телефоны.
И он тут же начинает отмечать карандашом отдельные номера. Потом хватает телефон, устраивается в кресле поудобнее и принимается за работу, каждый раз с подлинным артистизмом меняя свой образ. То он представитель страховой компании, то приятель Мэри, которому срочно надо с ней поговорить, и так далее…
Я тем временем сижу жду и немножко мечтаю о сокровенном. Я снова вижу Кору Лезерфорд рядом с собой в машине и себя рядом с ней… и опять-таки думаю, что, попадись она мне под руку еще раз, я бы действовал совсем иначе. Обидно как-то получается. Стоит мне оказаться с девушкой в подходящей обстановке, как я просто трушу… эти дурацкие мысли о целомудрии ударяют в голову и напрочь парализуют волю. А ведь тот переулок, где я оставил Кору, был таким тихим… маленькие домики, а в них — маленькие комнатки с толстыми коврами… а как, наверное, удобно на таком ковре… Черт!… Кажется, мои представления об окружающем мире меняются самым радикальным образом по сравнению, допустим, со вчерашним днем. Взять хотя бы то, что сегодня я не делал зарядки и мне на это глубоко наплевать, я бы предпочел заняться гимнастикой с той желтоглазой девушкой. А может, с Сандэй Лав… или с Беренис Хевэн… но о ней лучше не думать, так как я видел ее только в таком наряде, от которого у меня повышается давление.
Гарри, похоже, что-то нарыл. Я на какое-то время отключился, но когда обращаю на него внимание, то вижу, что Килиан с кем-то оживленно беседует о Коре Лезерфорд, выдавая себя за ее друга. Он все больше возбуждается, но вдруг резко бросает трубку, и я понимаю, что над ним просто кто-то издевался.
— Я уже обалдел, — признается он. — Тут действительно на целый день. Ты прав.
— А если бы мы решили на них посмотреть, — подливаю я масла, — то вообще понадобился бы месяц, как ты думаешь?
Гарри пожимает плечами:
— Последняя сказала мне, что она племянница президента Трумэна, представляешь?
— А вдруг это правда?
— Ну да… особенно, если вспомнить, что она потом добавила… Племянница Трумэна должна все же быть повоспитаннее. А ты не хочешь меня сменить?
— Ну уж дудки, — протестую я. — Хочешь поиграть в полицейского? Давай, только один. Вот соблазнить кого-нибудь — это пожалуйста, но не больше.
— А главное, у тебя это классно получается… — бормочет Гарри себе под нос.
Он снова берет аппарат и начинает накручивать диск. Между двумя номерами звонит в редакционный бар и заказывает чего-нибудь выпить и перекусить. От этого мое настроение поднимается минимум метра на два с половиной. А адская игра все продолжается.
13
Энди и Майк вступают в игру
Худо-бедно, а через два часа в руках у Гарри остается список, в котором значатся только пять Мэри Джексон. Я тем временем изрядно подкрепился и чувствую себя значительно лучше. Я беру список и начинаю чертить план, так как все эти пять оставшихся девушек живут отнюдь не по соседству друг с другом.
Через двадцать минут мы уже несемся по улицам города в поисках нужного адреса. Я не очень-то надеюсь на успех, но, как знать, у той, кого мы ищем, вполне может оказаться телефон, а Гарри не такой уж дурак, как можно подумать.
Двух первых вычеркиваем довольно быстро. Затем подъезжаем к дому, где, по идее, живет третья, и Гарри вылезает из машины. Я иду следом, потому что вдвоем не так кисло.
Он звонит. Проходит минута, и дверь открывается. Я смотрю на Гарри и тут же отворачиваюсь.
— Мисс Мэри Джексон? — спрашивает он и улыбается как можно любезнее.
Перед нами стоит тетка с морковного цвета волосами и великолепной заячьей губой, открывающей в улыбке всю челюсть без остатка.
— Да, это я… — говорит она.
