Тайны Инков

излишки, использовавшиеся для борьбы с голодом. За этими стенами тщательно укладывались слои почвы таким образом, чтобы обеспечивать дренаж и поддерживать рыхлость и проветривание. Собственно каменная кладка, мозаика соединения неправильных многоугольников, составляет десятки тысяч человеко- часов труда.

Хотя на первый взгляд это предприятие может показаться сугубо «земным», далеко удаленным от тайных, небесных забот, инкское строительство террас в действительности демонстрирует страстное стремление инков ответить на вызов Времени. На протяжении столетий эти стены доказали свою неуязвимость перед землетрясением, что должно говорить о победе над Змеей, ползающей под землей. Во время землетрясений камни стен инкских террас блокируют друг друга, позволяя всей стене одновременно быть гибкой и связанной. Инкские земледельческие террасы создавались вопреки Змее Времени, ради будущего, которое никогда так и не наступило.

Между тем фактически одновременно Война со Временем вспыхнула также в Мексике, потому что инкский эксперимент, хотя и был беспрецедентным, не был единственным экспериментом той эпохи. Ацтеки обладали всем чем угодно, кроме проницательности, утверждая, что состояние войны существовало между Солнцем и звездами. Ацтекский бог войны, Уицилопочтли, который идентифицировался с солнцем, был рожден в борьбе со своими братьями, «четырьмя сотнями южных звезд», которые тщетно стремились убить его. Мы уже видели участие «ревнивых звезд» в неудаче миссии Кецалькоатля по вознесению на землю богов с костями усопших. В другом мифе из цикла о Кецалькоатле, также записанном на науатле, мы узнаем, что смерть Четвертого Солнца (предшествующего Пятому Солнцу, которое ацтеки старались сохранить в живых) пришла от рук звезд. Этот миф, переработка несколько более старой (и, вероятно, уничтоженной) версии, имеет свой точный дубликат в Андах, в мифе о ламе и потопе[117] . Для ацтеков звезды были врагами Солнца, Пятого Солнца.

Снова, как и инки, ацтеки «стремились переделать все предшествующие версии мифологии о прошлом под покровом таинственности.

Они сохранили предание о своей истории,

но позже оно было сожжено

во время царствования Ицкоатля.

Властители Мексики установили это декретом,

властители Мексики объявили об этом;

«Не подобает нашему народу

знать эти изображения.

Наш народ, наши подданные будут потеряны, и наши земли разрушены из-за того, что эти изображения полностью лживы…»

Причины такой практики нетрудно понять. Решающее изменение в техническом языке мифологии и в Мексике, и в Перу предполагало замену термина «Солнце» на «мир-век», а после принятия авторитетного значения этого термина «Солнце» задерживало исход всего предприятия. Мигель Леон-Портилья оказывается весьма близок к существу вопроса, когда отмечал:

«В диалектическом ритме, напрасно пытаясь придать гармонию динамизму противоборствующих сил, появлялись и исчезали разные Солнца. Ацтеки вызвались остановить этот процесс: они задумали честолюбивый план с целью воспрепятствовать или по крайней мере отсрочить катаклизм, который должен был положить конец их Солнцу, пятому в этом ряде. Эта идея превратилась в одержимость, которая стимулировала и сделала могущественными жителей Теночтитлана».

Единственные отсутствующие в этой картине элементы — это причины, по которым ацтеки предчувствовали, что Пятое Солнце было в непосредственной опасности, и основания их надежды на успех. Если должно быть «ясно», что контакты между инками и ацтеками есть химера исторического воображения и что все сходства между ними являются только «морфологическими», тогда в случае с ацтеками эти вопросы, быть может, никогда не получат ответа. Что касается инков, то они имели основания для определенного оптимизма.

Какой же ход мыслей одолевал тогда инков, что внушил им, будто следует взяться за осуществление не какой-то иной задачи, а остановить само время? Одно из сведений находится непосредственно в языке и включает слова для обозначения вселенского катаклизма, пачакути, и его синонима, приводимого Ольгином, пачатикра. Слово кути означает по-разному: «возвращаться, поворачивать обратно туда, откуда пришел» (volver alia el que vino), «делать пол-оборота» (dar media vuelta) или «отступать» (retroceder). Тикрай означает «переворачиваться, как лист, поворачивать в обратном направлении» {volver… al reves de lo que estaba), «опрокидываться)» (volcar) или «переворачивать что-то на другую сторону» (colocar de reves о contra su сага principal una cosa). Дело в том, что нигде в языке, описывающем прецессионное движение, не встречается понятие подлинно непрерывного вращательного движения. Скорее, слова для обозначения этого явления передают смысл взаимного движения, поворота и возврата.

Не случайно взаимное движение присуще той терминологии, которая появляется в мифологическом контексте, связанном с языком прецессионных образов. Андская балансирная мельница, которая дает свое имя Тонапе Виракоче, носителю оси небесной сферы, работала по принципу взаимного движения — качания назад и вперед, и глагол «молоть камнем, кут-ай как раз имеет общий корень с глаголом кит-ий. Точно так же палочка для добывания огня, используемая в ритуалах храма Солнца, действовала посредством взаимного движения, поскольку она подражала — подобно ацтекской палочке для добывания огня — зажиганию огня по всей длине галактики, когда на заре Века Виракочи древний бог огня и носитель мельницы принес солнца солнцестояний в Млечный Путь.

Следовательно, выходит, что господствующее у инков представление о характере прецессионного движения состояло в том, что оно было скорее возвратно-поступательным, чем непрерывно вращательным. Такие представления сохранялись также и в Старом Свете, как, например, у индусов (смотри рисунок 10.1), в понимании которых ось небесной сферы — изображаемая как гигантская маслобойка, мутящая Молочную Реку — обладала колеблющимся, возвратно-поступательным движением. А почему бы и нет? Человеческое понимание прецессии, очевидно, не простиралось еще далее половины оборота, пока все доступные для созерцания технологии состояли лишь в том, что «рука» Владельца Мельницы могла в какой-то момент двинуть гигантский механизм назад в противоположном направлении. Прежде всего и важнее всего из того, чем занимались инки, было необходимо остановить поступательное движение прецессионного времени, чтобы предупредить катаклизм. Если позже была бы доказана возможность повернуть обратно в направлении Золотого Века, то тем лучше. В их мифологическую терминологию были заложены основания надеяться, что такой результат был по крайней мере возможен. Необходимо было убедить Силы Наверху немедленно «перенестись вниз».

Убеждение, действительно, значило все. Именно с этой мыслью в головах инки осуществляли войну и именно эта мысль формировала тот способ, которым они вели ее: Второе из сведений о том, как инки собирались выиграть войну против прецессионного времени, находится в повести Муруа о том, как Инка Пачакути решил реорганизовать уаки, а вместе с ними андскую религиозную практику. Это решение являлось прямым ответом на зловещее видение Виракочи над Куско, которое показало неизбежность еще одного «потопа». Первым шагом по реорганизации уак состоял в их захвате либо посредством войны, или с помощью угрозы ею. Опять-таки не случайно информанты Муруа объясняли этот ритуальный аспект инкской войны:

«Когда Инка покорял новую провинцию или селение, то первым делом он захватывал главную [то есть родовую] уаку той провинции или селения и брал ее с собой в Куско, чтобы таким образом удерживать этот народ в полном подчинении и чтобы он не