Она сказала:
– Я почти готова.
Она обошла комнату, прикрывая ставни и закрывая затычками отверстия в ванной и в кухонной раковине, чтобы там не завелись пауки. Затем поднялась наверх, чтобы проверить спальню, а тем временем Чарльз вынес из дома чемодан и сумку.
Она окликнула его из окна второго этажа. Он посмотрел наверх, жмурясь от солнца.
– Мэг, что случилось?
Мэг ответила медленно, не зная сама, то ли она счастлива, то ли напугана:
– Я не смогу поехать с тобой, Чарльз. Мне кажется… воды только что начали отходить, потом, боли в спине и все другое… Думаю, начались схватки.
Чарльз остолбенел.
– Ребенок не должен был появиться раньше следующего месяца!
– Не думаю, что он знает об этом, – заметила Мэг.
Больше она не могла перекидываться словами. Повернувшись, она отошла от окна, подошла к кровати и легла, и буквально в следующий момент словно гигантская рука сдавила нижнюю часть ее тела. Мэг слышала, как Чарльз поднимался по лестнице, а затем почувствовала, как он обнял ее, вытаскивая из нахлынувшей боли, слышала, как он говорил с ней на языке, смысла которого она на могла понять, называя ее любимой, уверяя ее, что все будет хорошо.
Все и было хорошо, однако боль возвращалась снова и снова, и, возможно, это не было хорошо. Чарльз удалился, исчез и не успел вернуться обратно, когда следующий приступ боли распластал и пригвоздил ее к кровати. Мэг пыталась позвать его, но он ее не слышал, потому что в этот момент воздух сотрясался от жуткого звука, издаваемого противотуманным ревуном. Бессвязно Мэг подумала: «Он извещает Артемиду. Теперь все будет в порядке».
Высокий дом в Эксетере выглядел меньше и опрятней, но двенадцать лет назад он был раем, а теперь просто большим старым домом.
Мисс Пак так обрадовалась, увидев ее, что Миранда догадалась о пугающей тяжести ухода за Бретом.
– Проходи на кухню, моя дорогая. Там всегда мы вели свои разговоры, не так ли? – Дородная фигура, напоминавшая галеон с полной оснасткой, плыла впереди Миранды в направлении длинной кухни, затем пододвинула ей стул. – Итак, посидишь вот здесь?
– Разумеется. Где же еще?
Миранда опустилась на стул и улыбнулась мисс Пак.
– А вы не изменились.
– Ты тоже. – Обветренное лицо усеялось новыми морщинами. – Кого мы пытаемся обмануть? Я почти лысая, а ты тоньше, чем когда тебе было шестнадцать лет.
Миранда кивнула головой. Она знала, что изменения коснулись не только ее фигуры.
Мисс Пак поспешно проговорила:
– Как раз то, что надо для характерных ролей, моя дорогая. Раньше ты выглядела слишком молоденькой.
– В последнее время столько всего произошло…
– Да. Трое детей. Ты, должно быть, сбиваешься с ног.
– Нет, по правде говоря. Но у меня в Рождественские праздники произошел выкидыш. Вот почему я так похудела.
– Ах… дитя мое…
– Все уже хорошо. Действительно. Я жива и здорова. Миранда сглотнула комок в горле и спросила:
– Как Брет?
Мисс Пак пожала усталыми плечами:
– Как можно и ожидать. Труппа сейчас в Бристоле. В Королевском театре. Олли часто звонит. Он волнуется за них.
– Королевский? Неплохой ангажемент.
– Да. Столько хлопот и забот, ты удивишься, когда узнаешь. С тех пор как мистер Брэкнел вложил часть своих средств, их дела видимо пошли в гору.
– Мистер Брэкнел?
– Он поддержал мистера Сент-Клэра материально в те далекие годы. Ввел его в компанию с участием в прибылях и тому подобным. Посоветовал ему постоянно брать учеников и взимать умеренную плату. Понимаешь… Ты же знаешь мистера Сент-Клэра. Любая мать может спокойно доверить ему свою дочь.
Миранда следила за огрубевшими руками, которые выставляли на стол чашки и блюдца. Бедный старик Брэкнел. Влюбленный в тетушку Мэгги и постоянно старавшийся уладить неприятные ситуации, которые, казалось, постоянно возникали вокруг ее племянницы.
– Как дела у Оливера Фрера? – заставила себя поинтересоваться Миранда.
– Он сейчас во главе труппы. Месяц назад, когда дела пошли плохо, мистер Брэкнел попросил его взять руководство в свои руки.
