после того как Брэкнел отошел от дел, мне хочется, чтобы все средства попали в руки того, у кого часть труппы лежит в… в…
– Я понимаю Брет, что ты хочешь сказать. О Господи Боже мой, Брет, но у меня не хватит сил для этого.
– Ты дочь Терри. И будешь связью между «Уэссекскими актерами» и «Третейским судьей», можешь переименовать труппу и возвратить ей былое наименовение «Уэссекские актеры».
– Никогда!
– Отлично. Значит, ты справишься!
– Брет…
– Нет. Я не спрашиваю тебя, у тебя просто нет выбора в этом вопросе. Он еще раз болезненно улыбнулся. – Могла бы ты приподнять мне голову и дать несколько глотков этой дряни из глюкозы? От этих разговоров у меня пересохло во рту.
Для Миранды это было непростым делом. Она всегда заявляла о своей «бесполезности» в комнате, где находились больные, доверяя подобного рода заботы Питеру или Мэг. Наконец, присев на кровать, она очень осторожно приподняла голову Брета и опустила на свое плечо, свободной рукой взяла стакан и поднесла к его губам. Подобная интимность сперва показалась ей отвратительной. От потревоженных простыней исходил едва уловимый аромат роз, который мог быть запахом лепестков роз, хранимых мисс Пак в своем сушильном шкафу, или же оказаться зловонием болезни. Миранда пыталась заставить себя не обращать внимания на запах и сдерживать любые признаки дрожи. Затем, когда зубы Брета стукнули о край стакана, произошло нечто странное. Ощущение огромной умиротворенности заполнило всю комнату, но, может быть, оно возникло в глубинах самой Миранды. Взгляд ее продолжал контролировать каждое свое движение, но улыбка сделалась менее напряженной, она почувствовала, как расслабилось плечо, поддерживавшее голову Брета, а руки сами нашли более удобное положение.
Сделав еще пару глотков, Брет повернул голову в сторону.
– Достаточно, – скорее выдохнул, чем произнес он, изможденный предпринятыми усилиями.
Миранда отставила стакан в сторону, осторожно опустила его голову обратно на подушку и вновь опустилась на колени.
– Хочешь, чтобы я ушла? – спросила она. Глаза Брета оставались закрытыми. Он прошептал:
– Нет. Пожалуйста, останься.
Миранда прикоснулась к его лицу и оставила ладонь лежать на его щеке.
– Я останусь с тобой столько, сколько ты пожелаешь, Брет.
Он слегка улыбнулся.
– Ты изменилась.
– Стала старше и мудрее, мой дорогой.
Он ничего не ответил, и Миранда подумала, что он заснул. Заглянув ему в лицо, она пыталась рассмотреть в изможденных чертах остатки того юноши, который любил ее отца. Вероятно, теперь она сможет рассказать об этом Мэг; ей хотелось, чтобы отныне между ними больше не было никаких секретов.
В комнату тихонько вошла мисс Пак с апельсиновым чаем и булочками с изюмом. Брет пошевелился и открыл усталые глаза.
– Может быть, Миранда покормит тебя, дорогой? – спросила мисс Пак, – склоняясь над ним. – Совсем немного. Отдохни от своих планов.
– Не сейчас. Может быть, попозже. – Он с трудом улыбнулся им обеим. – Если она сможет остаться.
– Смогу, – спокойно сказала Миранда. Она была глубоко удовлетворена тем, что смогла произнести эти слова искренне, что смогла оставить свою руку на его щеке, смогла улыбнуться в ответ на его улыбку и совершенно естественно съесть свою булочку с изюмом. Отвращение исчезло.
Вечернее солнце едва просачивалось сквозь окно, а Миранда все еще оставалась с Бретом. Ему хотелось, чтобы она говорила с ним о труппе «Третейский судья», о том, как она собирается руководить ею, поэтому Миранде пришлось заставить себя смириться и признать ситуацию как «дело решенное».
– Все эти бумаги… – Она старалась изгнать панические нотки из своего голоса. – Поиск ангажемента. Переговоры. Издержки…
Брет тихо произнес:
– В последние пять лет я вел очень подробные записи. Теперь нас приглашают различные агентства. Старый Брэкнел расскажет тебе…
– А ученики?
– Не упускай их из виду. Разрешай им оставаться с тобой и тогда, когда они отдыхают.
– Что ж… пожалуй, это возможно. Я не дам рухнуть твоему детищу, Брет.
– Знаю.
Однако, беседуя с ним о сезоне, составленном из произведений Уайльда вперемешку с пьесами периода Реставрации, она думала, как, во имя всего святого, справится она с этим делом. Себастьяну всего лишь шесть лет. Если Алекс поступит в колледж в Труро, ему потребуется постоянная поддержка. А Питер… что подумает Питер?
Однако Брет, казалось, читал ее мысли:
– Придется нелегко, Миранда.
