– Он не покончил самоубийством. Его убил Питер.
– Он… что? О Господи. Это он сам тебе рассказал? – Чарльз, не отводя от нее глаз, опустился на колени.
– Да. Он приехал в день твоего отъезда. Неужели прошло лишь три недели? Нет, чуть больше… у, неважно, он был в жутком виде. Я думала, что он умрет той же ночью. И мне некому было рассказать…
– Мэг, прости меня. Господи, прости меня, Мэг. Я думал…
– Да, знаю. У меня была в запасе целая вечность, чтобы посмотреть на все твоими глазами. Всего две недели, но это была вечность. Миранда отказалась выйти на связь со мной. С тобой я тоже не смогла связаться… Это было так ужасно.
– Мне нужно было оставить свои координаты в офисе.
– Я бы не смогла позвонить в Килбурн. Я была уверена, что ты не желаешь со мной разговаривать. – Она поднялась, подошла к окну и слегка приподняла занавеску. Яркая ракета прочертила темный небосвод. – Он рассказал мне обо всем. Когда почувствовал себя физически лучше.
Чарльз словно застыл на коленях, глядя ей в спину. Наконец он произнес:
– Ты должна все это забыть. Ты тут ничего не можешь поделать. Миранда…
– То же самое я сказала ей. Но судя по тому, что она мне рассказала по телефону, он продолжает думать, будто рядом с ним продолжаю оставаться я.
– Ему нужно бороться с этим. Этот шок – после всего случившегося – должен же пройти…
– Знаю. Но ему нужна профессиональная помощь.
– Как раз это может довести его до крайности, – заметил Чарльз.
Она опустила голову и издала странный, похожий на рыдание, звук.
Он твердо продолжал:
– Мэг, я не могу выразить, как я виноват перед тобой. Когда ты нуждалась во мне, меня не было рядом.
– Ты не смог бы помочь. Только Миранда может тут что-то сделать. А ты – в самую последнюю очередь, Чарльз. Эми написала мне, что Питер может попытаться убить меня или малышку Эми. Но он не сделал бы этого. А вот тебя, мне кажется, он мог бы попытаться убить.
Чарльз подхватил Эми на руки и поднялся.
– Послушай, Мэг. Я должен сказать это. Ты не любишь Питера Сноу. Только из-за Миранды тебе казалось, что ты его любишь. Ты думала, что он больше чем просто друг и достойный восхищения художник. Вот почему появилась Эми. Но… Она перебила его:
– Знаю. Я прекрасно знаю это.
– Отлично. Тогда пойдем дальше. Из-за Питера Сноу ты убедилась, что любовь и дружба это совершенно разные вещи. – Он посадил малышку на плечи, и она тут же схватила его за волосы. – Но это не так. – Он засмеялся. – Невозможно говорить, когда Эми занимается моей прической! Но ты не могла бы подумать над этим? Можно быть добрыми друзьями… заниматься одним делом… и любить друг друга.
Наконец она оглянулась и увидела его разгоревшиеся глаза. Рассмеявшись, она подскочила к нему, сняла Эми с его плеч и, стараясь держаться в безопасности от цепких ручонок своей дочурки, просто сказала:
– Я знаю это, Чарльз. Я только не знала, что ты тоже это понял.
Когда пришла Магда, чтобы звать их на праздничный ужин, они вальсировали, обхватив Эми, и их смех мешался с одной из ее громких лунных песенок.
Миранда запихала своих перевозбужденных детей в постель, пытаясь утихомирить их с помощью одной из лунных сказок Мэг, но Питера все еще не было.
Она позвонила в «Костгад» и попросила соединить ее с Дженис.
– Я знаю, что там полно народу, но, может быть, его все же кто-нибудь видел? – допытывалась она, после того как Дженис, напрягая голосовые связки во всю мочь, объяснила, что совершенно невозможно рассмотреть, кто есть и кого нет сейчас в баре.
– Не вешай трубку. Я, кажется, вижу Билли.
Послышались хриплые расспросы на фоне непрекращающегося рева. Торговля у Артура, видимо, шла как никогда.
– Нет, его здесь не было. Последний раз его видели за западным молом, он там запускал ракеты.
– За молом?
– Да, на гладких скалах.
– Но уже начался прилив. Он должен был пойти в будку спасателей.
– Наверно. – Но голос у Дженис был неуверенным.
– Когда ты стала говорить, что он в резерве, мне показалось, что он заинтересовался. Вот я и думаю… может быть, он делает зарисовки на «Соломоне» или еще чего-нибудь.
– Да, похоже на него. Послушай, я тебе перезвоню, если он появится здесь или если что-нибудь услышу о нем.
– Спасибо, Дженис. – Миранда поколебалась. Не самое лучшее время, чтобы поблагодарить Дженис, но, возможно, другого не представится. – Джен, я просто хочу сказать… Мы никогда не были особенно близки,
