– Разумеется, не оставлю.
Похоже, вновь ей приходилось взваливать на себя ношу, которую она только что сбросила со своих плеч. Мускулы Мэг болели.
Миранда издала еще один прерывистый смешок и сказала:
– Ты была права, Мэг. Мне не следовало уезжать. Я думала… я говорила самой себе… все будет как положено. Но я просто… понимаешь… играла с огнем.
Миранда со свистом вдохнула воздух и закрыла глаза. Мэг взяла ее руку и стала растирать, зажав между ладонями. Рука казалась безжизненно холодной и тяжелой.
Мэг сказала:
– Мы отправимся в частную лечебницу, дорогая. Там есть все, что тебе потребуется. Люди, которых ты знаешь. Не волнуйся.
– Я не волнуюсь. Я заслужила смерть.
– Не говори так, Миранда!
– Все это время я знала, что он сумасшедший. Мне рассказывал Брет. Но мне казалось, что он испытывает… ко мне некоторые чувства. Мне казалось, что он Свенгали, а я Трилби.
Внезапно Миранда расплакалась.
– Он считал себя Калигулой. Я попыталась бежать. Он схватил меня… он меня схватил…
Дальнейшие слова потонули в рыданиях. Питер решительно заявил:
– Я его убью! Я поеду с тобой в госпиталь… я буду с тобой… я не дам тебе умереть…
– Оставайся с детьми, Питер. – Внезапно Миранда встревожилась. – И не спускай с них глаз. Алекс оказался прав. Мередит сидел в тюрьме. За подобные вещи. Держи детей все время дома.
– О Господи…
– И не смей говорить об убийстве, Питер. Я знала, какой он. Было время прежде, когда я была с труппой «Третейский судья», я… я знала тогда его.
– Знаю. Не разговаривай.
В комнату бегом вбежали санитары. Они сразу же установили капельницу; один из них взглянул на Питера.
– Кто так обошелся с нею? – спросил он, стараясь скрыть явное осуждение, звучавшее в голосе.
Миранда подняла голову и посмотрела на него чистыми, широко раскрытыми глазами.
– Я сама во всем виновата. Но тот человек… я думаю, что он опасен. Его зовут Джон Мередит.
– Мы должны сообщить в полицию. Внезапно голос ее задрожал.
– Всем тогда станет известно. А потом, дети…
– Это дело полиции, дорогая.
Санитары подкатили Миранду на каталке к машине и вкатили носилки внутрь.
– Выбрось все из головы, дорогая. Просто поправляйся, – сказал Питер.
Затем двери «скорой помощи» закрылись, и машина двинулась в Пензанс.
Операцию сделали утром. После операции Миранда лежала как покойница, присоединенная множеством трубок и проводами к различным аппаратам. Ей полностью удалили матку, и это была самая серьезная операция. Остальные были не столь радикальны. Мэг не отходила от нее, спала в кресле, стоявшем около кровати, всеми силами желая, чтобы она выжила. И только в последний день января, когда Кэти принесла букетик подснежников и первые нарциссы, Миранда, казалось, сама приняла осознанное решение выжить.
Она улыбнулась Кэти и попросила ее поднести понюхать подснежники.
– Я чувствую запах лета, – пробормотала она. Кэти была не в силах сдержаться.
– Тебе уже лучше! Пойду обрадую остальных!
И она бросилась из палаты в комнату для посетителей.
Себастьян был просто счастлив, а Алекс не смог сдержать слез.
– Я думал… я думал, ты можешь умереть, – сквозь всхлипывания проговорил он, пока Миранда гладила его волосы и пыталась успокоить.
– Я тоже так думала, – произнесла Миранда с присущей ей жестокой честностью.
Кэти похлопала Алекса по руке.
– Тогда с нами осталась бы тетя Мэг, – успокоила она брата.
Взгляды Мэг и Миранды встретились, и они улыбнулись друг другу, словно знали все, что необходимо было знать.
– Да, я знаю. Но нам нужны они обе, правда? – сказал Алекс.
– Да. Правильно, – произнесла Мэг.
Джон Мередит, или Джон Стоунхаус, исчез из Кихола. Полиция объявила розыск. Месяца два спустя высокий весенний прилив вынес его тело на берег.
