недовольный голос матери. – В самом деле, отчего вы с Мелиссой так долго сидите здесь? Что могут подумать гости и жених?
Заметив, что Элизабет с подружкой наконец покинули дамскую комнату, Леон оставил компанию друзей и пошел им навстречу. Его губы сами собой растягивались в улыбке, когда он смотрел на свою юную и прекрасную жену. До чего же она была хороша в этом белоснежном атласном наряде, с нежным венком флёрдоранжа на взбитых локонах, от которого до самого низа спускалась полупрозрачная фата! По традиции, свадебное платье было пошито так, чтобы подчеркнуть скромность и целомудрие невесты. Его глубокое декольте прикрывала тюлевая вставка с ажурными цветочками, которая заканчивалась маленьким гофрированным воротничком, плотно облегающим шею. Широкие рукава спускались до самых кистей, скрывая очертания роскошных плеч Элизабет. Но от этого целомудрия воображение Леона разыгрывалось еще сильнее: он знал, что не пройдет и трех часов, как увидит жену без этого роскошного туалета.
Маркиз усмехнулся, вспомнив, как много слухов ходило по светским гостиным о вызывающем поведении и дерзких выходках мисс Элизабет Девери. Но на самом деле это сама невинность, все помыслы девушки чисты, как этот белоснежный наряд. Он уже убедился, что она очень строга с мужчинами, а все ее выходки обычно не идут дальше легкого флирта, приправленного иронией, а порой и язвительностью. Леон также знал, что в сердце этой юной красавицы бушует страстный огонь, и он лишь ждет своего часа. И еще Леон прекрасно помнил, как однажды этот огонь внезапно вырвался наружу, едва не превратившись в неукротимый пожар. Там, в картинной галерее Бартон-холла, когда он решился поцеловать Элизабет и когда она внезапно так пылко ответила на его поцелуй.
Толпа гостей предупредительно расступилась, когда маркиз Норвудский остановился напротив жены. Взяв ее за руку, Леон нежно поцеловал дрожащие пальчики и ласково сказал:
– Мне кажется, что вы уже порядком устали от всей этой суеты, Элизабет. Если хотите, я прямо сейчас провожу вас в вашу комнату.
– О нет, не нужно! – поспешно отозвалась она с непонятным для него испугом. – Я… я еще совсем не устала, и не можем же мы вот так бросить гостей!
– Вы вовсе не обязаны развлекать их до утра, – с улыбкой ответил Леон. – В любом случае, я еще пару часов побуду здесь. Так что смотрите, как лучше для вас.
– Благодарю вас, милорд, но я тоже еще какое-то время побуду в зале.
– Хорошо, – он ласково коснулся ее горячих щек. – Тогда не забудьте пригласить всех ваших подружек на большой обед, который я собираюсь дать через неделю. Будет много моих холостых приятелей, и, чем черт не шутит, возможно, мы скоро погуляем и еще на чьей-то свадьбе!
– Обязательно всех приглашу, – Элизабет вымученно улыбнулась. – Я хочу поблагодарить вас за подарок для Эдди. Он так давно просил у родителей пони, но они считали, что ему еще рано учиться ездить верхом.
– Теперь им некуда деваться – пони у мальчика уже есть и, хочешь не хочешь, а учить его верховой езде придется. Я даже сам готов заняться этим. Мне очень понравился ваш брат. Он в чем-то похож на вас, такой же жизнерадостный и неугомонный…
– Спасибо, милорд.
Леон немного помолчал, раздумывая, как вывести ее из этого скованного состояния.
– Я наблюдал, как вы общались с братом, Элизабет. Признаться, я еще никогда не видел вас такой раскованной и доброжелательной. – Он наклонился к ней ближе и серьезным тоном добавил: – Могу ли я надеяться, что и со мной вы когда-нибудь будете держаться так же непринужденно и открыто?
Она испуганно посмотрела на него и, не выдержав его пристального взгляда, опустила глаза. С большим трудом Элизабет смогла пробормотать невразумительный ответ и поспешила спрятаться под крылышко Мелиссы. У нее не осталось сил продолжать дальше это притворство, и она хотела лишь одного – поскорее рассказать Леону все, чтобы этот чудовищный обман закончился.
Они поднялись на третий этаж одновременно с Леоном, когда гости начали разъезжаться. В спальне маркизу уже дожидалась Розалин, которая тут же принялась деятельно помогать госпоже готовиться к брачной ночи. Горничная уже сняла с головы Элизабет фату с веночком и собиралась приняться за сложную прическу, когда хозяйка внезапно остановила ее и велела уходить. Однако, вместо того чтобы выполнить приказ, Розалин застыла на месте и недоуменно уставилась на маркизу. Поднявшись с кресла, Элизабет нервно прошлась по комнате, с растущей досадой кусая губы. Не могла же она объяснить служанке, что должна объясниться с Леоном прежде, чем они оба окажутся в ночных одеждах!
– Ты что, плохо слышишь, Розалин? – с раздражением повторила она. – Я сказала, что сегодня больше не нуждаюсь в твоих услугах. Уходи и оставь меня одну.
– Но, миледи! – запротестовала девушка. – Я не могу уйти, пока не помогу вам хотя бы снять платье и расшнуровать корсет. Без моей помощи вам будет нелегко справиться с этим, и вообще я должна…
– Уходи! – голос Элизабет против ее воли тут же сорвался на крик. – Уходи отсюда, убирайся! Ну?! Чего ты ждешь?! Чтобы я сама вытолкала тебя за дверь?
Испуганно шарахнувшись в сторону, Розалин бросилась вон. Опомнившись, Элизабет поспешно окликнула ее и заставила вернуться назад. Боже мой, да она совсем не в силах держать себя в руках! Что она творит? Ведь завтра вся прислуга в доме будет знать, что им досталась в хозяйки злобная фурия.
– Успокойся, Розалин, я не хотела тебя обидеть, – дрожащим от волнения голосом выговорила Элизабет. – Но ты должна научиться с первого раза понимать мои приказания. А теперь можешь отправляться к себе. Но перед этим, прямо сейчас, зайди к милорду и передай, что я хочу срочно его видеть. Ты поняла?
– Да, миледи. – Губы Розалин мелко дрожали от сдерживаемых рыданий, когда она снова направилась к выходу.
Элизабет не успела еще о чем-то подумать, как дверь снова открылась и в комнату поспешно вошел Леон. Молодая жена с облегчением заметила, что он все еще в парадном черном фраке и даже галстук не развязан.
– Что случилось, дорогая моя? – спросил несколько удивленный Леон, ласково беря ее за руку. – Чем вас умудрилась прогневать бедняжка Розалин? Она выбежала из вашей комнаты вся в слезах, и я не смог добиться от нее вразумительного ответа.
Осторожно высвободив свою руку, Элизабет отступила на пару шагов и в нерешительности застыла на
