– Достаточно много. Кухня гарема занимает целое двухэтажное здание и имеет отдельный внутренний двор с бассейном. Работа там не прекращается ни днем, ни ночью.
Смотрительница направилась к выходу из сада, и вскоре девушки оказались в огромном прямоугольном помещении. Его бесчисленные двери, забранные ажурными решетками, были распахнуты и вели в просторный внутренний двор. Там, вокруг весело журчащего фонтана, собралось десятка два женщин. Еще столько же укрывались от августовского зноя в тени крытых галерей. Стены зала были выложены цветной мозаикой, ониксовый пол устилали пышные ковры с замысловатыми восточными орнаментами. Здесь стояло несколько низеньких диванчиков, уютных лежанок и деревянных столиков, уставленных вазочками со всевозможными сладостями и фруктами. С потолка спускалось несколько серебряных и золотых светильников на филигранных цепях. В высоких кадках росли, апельсиновые и лимонные деревья. Изящные курительницы на высоких треногах источали дурманящие ароматы восточных благовоний.
– Это главное помещение гарема, – пояснила госпожа Хинд. – Присядем, нам нужно поговорить.
Смотрительница указала на два низеньких дивана, стоящих один против другого. Потом подвинула к девушкам блюдо с крупными гроздьями винограда й выжидающе посмотрела на них.
– Итак, вы обе удостоились высокой чести быть избранными для гарема бея, – неторопливо начала она. – Однако это высочайшее доверие еще нужно оправдать. Прежде чем вы предстанете перед светлыми очами правителя, вы должны пройти курс тщательной подготовки. Возможно, она займет несколько месяцев, но все будет зависеть от ваших способностей. Вы уже неплохо разговариваете по-арабски, и это облегчит вашу задачу. Теперь вам нужно научиться правильно вести себя в присутствии господина, со вкусом одеваться и овладеть несколькими искусствами.
– Что именно ты имеешь в виду, почтенная госпожа? – спросила Элизабет, охваченная недобрым предчувствием.
– Вы должны научиться танцевать, играть на музыкальных инструментах, а также принимать участие в интересных разговорах. Иными словами, овладеть искусством развлекать своего господина. В противном случае вы можете так никогда и не быть призваны к нему и проведете остаток своих дней, не покидая этих стен.
– А такое случается?
Госпожа Хинд странно усмехнулась, бросив на девушку быстрый внимательный взгляд.
– Случается, и нередко. Какими бы чудесными достоинствами ни обладал наш великий господин, он всего лишь обыкновенный мужчина. А ни один мужчина не способен уделять внимание стольким женщинам.
– Но для чего же тогда их всех держат здесь? – непонимающе спросила Розалин. – Не проще было бы ограничиться… ну, скажем… двадцатью женщинами?
Смотрительница терпеливо вздохнула.
– Такой скромный гарем пристало иметь какому-нибудь купцу, а не могущественному правителю огромной страны. Приобретая новую наложницу, господин, естественно, рассчитывает, что она окажется достойной его милостивого внимания. Но невольницы часто не оправдывают оказанной им чести. Бывает, что, призвав наложницу один раз, бей больше не желает ее видеть.
– Но в этом случае женщину все равно не отпускают из гарема? – Элизабет бросила на подругу незаметный тревожный взгляд.
– Само собой. Если уж женщина вошла в гарем бея, пути назад для нее уже нет. Поэтому нужно стараться понравиться правителю. Однако в вашем случае возможен и другой вариант развития событий.
– Другой вариант?!
– Да. – Госпожа Хинд многозначительно помолчала. – Дело в том, что наш мудрый повелитель Мехмет-Али уже не так молод и в последнее время уделяет мало внимания мирским утехам, больше заботясь о своей бессмертной душе. Скорее всего он отдаст вас кому-нибудь из своих сыновей. Возможно, Джамилю или Азиму, которые проживают в этом же дворце.
– О, это уже становится интересным!
Не сдержав короткого смешка, Элизабет тут же смущенно прикрыла рот рукой. Смотрительница укоризненно покачала головой, смерив ее строгим взглядом.
– Смеяться тут нечему, ибо неизвестно, что может оказаться лучше, – предупредила она, понизив голос. – Однако в любом случае вам придется сначала пройти курс подготовки. И только тогда господин решит, как с вами поступить.
– Но разве… разве не сами сыновья бея должны решать, нужна ли им та или иная наложница?
– Это исключено. Потому что ни один мужчина, кроме господина, не должен видеть лица наложницы.
– Странно… Получается, что новому хозяину предложат кота в мешке?
Госпожа Хинд снова усмехнулась:
– Можете называть это так. А теперь мы должны решить, какие имена вам дать. – Она посмотрела на девушек с мягкой улыбкой: – Я уже подумала над этим. Тебя, – она повернулась к Элизабет, – мы назовем Аминой, что по-арабски значит «ослепительная». Ибо, как сказал работорговец Ибн аль Шариф, твоя яркая красота подобна ослепляющему сиянию солнечных лучей. А ты будешь теперь зваться…
– Лейлой, – поспешно вставила Розалин. – Пожалуйста, благородная, разреши мне взять это имя!
– Что ж, это ласковое имя вполне подходит к твоему нежному лицу, – согласилась смотрительница.
Элизабет с Розалин переглянулись. Подобное новшество было совсем не по душе ни одной из них, но возражать вряд ли имело смысл. Приняв молчание невольниц за согласие, госпожа Хинд добавила:
– А теперь мне осталось показать вам бани и выбрать подходящую одежду. Не думаю, что вам удобно передвигаться в соблазнительных нарядах, в которых вас доставили с торгов.
Они пересекли внутренний дворик и снова вышли в сад. К зданию бань нужно было пройти по широкой
