увидишь, тебе станет легче, когда ты поделишься со мной.
– Ах, Бет, – Розалин крепко сцепила руки на затылке, откинув голову, – это было так ужасно, так отвратительно! Сначала мне пришлось опуститься на колени, как полагается при входе в покои бея, и он минут двадцать не позволял мне подняться. Потом приказал, чтобы я раздела его. Я так волновалась, что нечаянно порвала его сорочку, и тогда он отхлестал меня по щекам. А потом он лег на огромную кровать и велел мне массировать ему ноги от ступней до живота и целовать их… Господи, как же это было противно! А потом… О Бет, боюсь, я никогда не смогу вспоминать об этом кошмаре без отвращения!
Содрогнувшись всем телом, Розалин закрыла лицо руками.
– Что же было потом? Рассказывай до конца, ведь сегодня ночью мне предстоит то же самое, и я должна быть готовой ко всему.
– Он заставил меня ласкать его мужское орудие… Орудие! – губы девушки искривились в презрительной усмешке. – Это был жалкий червяк, который никак не хотел приходить в боевую готовность. Совсем не то, что у племенных жеребцов аль-Вахида и Зураба. У них-то оно всегда было готово к бою. – Розалин мрачно рассмеялась, покачиваясь из стороны в сторону. – Бет, он заставил меня делать такие мерзости, что я даже не в силах их описать. Мне пришлось массировать его руками, зажимать между грудей, брать в рот и…
– Все, довольно об этом, хватит травить себе душу. – Элизабет поднялась с кровати и подтянула шаровары, хлопнув себя резинкой по животу. – Успокойся, дорогая моя. Я почти уверена, что теперь похотливый мерзавец не скоро призовет тебя к себе. Просто ему было нужно провести с наложницей одну ночь, чтобы никто не просил отдать тебя в другой гарем. Забудь об этом и пошли завтракать.
Облегчив душу, Розалин с аппетитом набросилась на еду. Но сама Элизабет едва смогла проглотить несколько фиников. Ее неотступно терзала мысль, что сегодня вечером ей самой придется ублажать бея таким же способом. Вспомнив подтянутое, смуглое тело Джамиля, она чуть не разрыдалась от досады. Как приятно было проделывать все эти пикантные вещи с ним, и как же это будет отвратительно со старым беем. Оказывается, все зависит не от того, каковы любовные откровения, а от близости с конкретным человеком. То, что с одним мужчиной кажется наслаждением, с другим противно и невыносимо.
Стремясь отвлечься от тягостных мыслей, Элизабет принялась болтать о разных пустяках. Неожиданно шелковые занавески дверного проема раздвинулись и в комнату вошел Сайд, молодой евнух с печальными глазами. Этот юноша не был ворчливым и злобным, как большинство евнухов гарема, и когда Элизабет встречала его в саду или в хаммаме, ее сердце всякий раз сжималось от боли. Нетрудно было понять, как сильно он страдает от той горькой участи, на которую обрекла его судьба. Ведь большинство евнухов становились такими не по своей воле, а по жестокой прихоти людей, обладавших правом решать судьбу беззащитных рабов.
К удивлению девушек, вместо того чтобы объявить какое-нибудь приказание, Сайд воровато оглянулся и плотнее задернул занавеси. Подойдя совсем близко к наложницам, евнух очень внимательно посмотрел им обеим в глаза и негромко сказал:
– Почтенная лалла Хинд велела отвести Лейлу в хаммам, чтобы она совершила омовение после приема у светлейшего бея, и я вызвался исполнить ее приказание. Но это был только предлог. Я здесь, потому что должен передать прекрасной госпоже записку. Прочти ее, Лейла, так как я должен поскорее передать ответ пославшему.
Бросив на подругу недоумевающий взгляд, Розалин взяла из рук Сайда письмо. По мере того как она вчитывалась в послание, ее лицо становилось все более взволнованным.
– Это Фарид, – прошептала она, передавая записку Элизабет. – Он сообщает, что может сегодня ночью устроить одной из нас побег. Дорога в покои бея проходит через один маленький дворик, в котором будет открыта калитка. За ней будут ждать носилки, на которых беглянку доставят на корабль Хасиба аль Бунни, тунисского посла. Сразу после этого корабль поднимет паруса.
– Отвести наложницу в покои бея поручено мне, – пояснил Сайд. – Когда мы окажемся в условленном месте, я открою калитку и выведу невольницу в безлюдный переулок. Мне тоже придется бежать. Иначе мне отрубят голову.
Тщательно скомкав записку, Элизабет посмотрела на евнуха.
– И ты готов к этому, Сайд? – тихо спросила она. – Понимаешь ли ты, что это событие полностью изменит твою жизнь?
Грустно усмехнувшись, юноша пожал плечами:
– А разве мне есть что терять? Или ты думаешь, что положение евнуха в богатом гареме может сделать кого-то счастливым? Фарид аль Бунин обещал мне свободу в Тунисе и хорошую награду. Я верю, что этот достойный человек не обманет меня.
– Тогда нечего и раздумывать. – Элизабет бросила записку в дымящуюся курительницу и повернулась к подруге. – Розалин, Фарид пишет, что такой прекрасной возможности может больше не представиться. Ты должна воспользоваться случаем и бежать из этой проклятой тюрьмы.
. – О нет, Бет, бежать должна ты! – взгляд Розалин выражал изумление… – Ведь это тебе предстоит сегодня отправиться в покои бея, разве ты забыла?
Призвав на помощь все свои душевные силы, Элизабет твердо решила:
– Мы переиграем ситуацию. В самый последний момент поменяемся одеждой. Ведь лицо наложницы будет спрятано под чадрой, а сейчас рано темнеет. Никто не заметит подмены.
– Ты с ума сошла! – Розалин отшатнулась от подруги, смертельно побледнев. – Судьба дает тебе исключительный шанс обрести свободу. А когда ты окажешься при дворе Касим-бея, он что-нибудь придумает, чтобы вытащить отсюда и меня, – с наигранной бодростью прибавила она.
Гневно топнув ногой, Элизабет схватила девушку за плечи и так сильно встряхнула, что Розалин едва удержалась на ногах.
– Я убью тебя, глупая, если ты сейчас же не поклянешься, что согласна бежать вместо меня! Ну, пожалуйста, Розалин! – со слезами прошептала она. – Сделай это ради моего спокойствия. Ведь это из-за моего безрассудства тебе пришлось терпеть все эти муки. Если ты откажешься, то этот побег вообще не состоится. Потому что я не стану бежать, если ты останешься здесь. И все хлопоты твоего Фарида пропадут напрасно.
– Но что будет, когда бей обнаружит подмену? Мне даже страшно представить, что он сделает с тобой!
