городе творится что-то невообразимое.
— Это все та женщина, — объяснил Талюмус, когда Де'Уннеро подбежал к нему.
Аббат оглянулся по сторонам, на всех этих мечущихся, потерявших голову солдат и горожан, и повернул в сторону богатого района Палмариса, туда, где возвышался Чейзвинд Мэнор.
Вскоре к поместью, когда-то принадлежащему любимому барону горожан, а теперь захваченному церковью, устремилась еще одна толпа, на этот раз возглавляемая аббатом Де'Уннеро.
Слишком много солдат, слишком много монахов. Они еще даже не добрались до торгового района, когда на них набросились монахи. По приказу Полуночника маленький отряд раскололся. Брата Кастинагиса схватили почти сразу же, но все же он успел мощными ударами кулаков свалить на землю двух монахов.
Брат Виссенти, окруженный со всех сторон, поднял руки в знак того, что сдается.
Какой-то монах бросился на Полуночника, внезапно присел и круто развернулся, высоко вскинув ногу.
Элбрайн ударил его кулаком в грудь с такой силой, что едва не проломил ее, и свалил на землю.
Откуда-то сбоку вынырнул второй монах и тоже кинулся на Полуночника. Тот обхватил его за туловище и отшвырнул в сторону, перевернув тележку торговца рыбой.
И бросился бежать, с болью осознавая, что друзья остались позади. Только Делман еще какое-то время мчался рядом, но потом и его схватили.
Услышав на улице конский топот и опасаясь, что это солдатский патруль, Полуночник свернул в узкий проулок.
И тут же услышал чей-то призыв. На крыше стоял Роджер и махал ему рукой.
Кони были без всадников и выглядели совершенно обезумевшими. Сделав знак Роджеру, Полуночник бросился к одному из них.
— Лучше уж на мне скакать, чем на этой старой кляче! — послышался хорошо знакомый голос.
Обернувшись, Полуночник увидел кентавра, как раз в этот момент скинувшего одеяло, которым он прикрывал человеческую часть туловища.
Смотритель проскакал мимо, и Полуночник вспрыгнул ему на спину.
— В Чейзвинд Мэнор! — закричал он.
— Думаешь, я сам не догадался? — проревел в ответ Смотритель. — Даже эти проклятые кони все поняли!
Огромные металлические ворота Чейзвинд Мэнор были закрыты и скреплены цепями.
Когда Пони оказалась рядом и ее ураганная магия распахнула их, одной из цепей с размаху ударило какого-то несчастного монаха, и Пони содрогнулась.
Навстречу ей вышли трое монахов. Первый сжимал в руке копье с металлическим наконечником, которое, как и следовало ожидать, тут же с силой ударило его в лицо, свалило на землю и отлетело прочь, как будто им выстрелили из мощнейшей баллисты. К несчастью для второго монаха, у него было металлическое кольцо; его тоже отбросило вслед за копьем.
Однако на третьем монахе не было ничего металлического. Но и это не спасло; Пони подняла другую руку, и монах упал, сраженный ударом молнии.
Увидев это, епископ Фрэнсис и аббат Джеховит бросились предупредить отца-настоятеля. Он спокойно сидел на троне в зале для аудиенций.
Они пытались уговорить его бежать.
Маркворт, однако, не меньше Пони жаждал этого поединка и лишь рассмеялся в ответ.
— Не пытайтесь остановить ее, — приказал он. — Знайте, что, когда этот день закончится, власть церкви распространится на весь Хонсе-Бир. А теперь убирайтесь!
Сбитые с толку, испуганные монахи удивленно посмотрели друг на друга и бросились бежать.
Королевская карета в сопровождении отряда Непобедимых промчалась сквозь развороченные ворота почти сразу же после того, как Пони вошла в замок.
— Вон она! — закричал герцог Калас, обращаясь к солдатам. — Задержите ее!
— Нет! — мгновенно отменил приказание герцога король и жестом велел ему сесть рядом. — Давайте посмотрим, как будут разворачиваться события. С самого начала это был личный поединок Маркворта.
Двор между тем заполнялся солдатами, монахами и горожанами.
— Вон, на стене! — закричал один из солдат.
Все взоры обратились в указанном направлении, а там… Огромный кентавр проломил ограждение наверху восьмифутовой стены и рухнул на землю. Сидящего на нем Полуночника отбросило далеко в сторону.
— Ох, больно-то как… — простонал Смотритель, силясь подняться.
Полуночник бросился к нему, но кентавр, увидев быстро приближающихся монахов и солдат, махнул ему рукой.
— Иди к ней! — закричал он.
Элбрайн молниеносно развернулся и едва не столкнулся с солдатом, который бросился на него, высоко подняв над головой меч. Полуночник сделал шаг вперед, вскинул скрещенные руки, нанес солдату сокрушительный удар в лицо и вырвал у него меч. Продолжая то же великолепно рассчитанное, точное движение, свободной рукой он еще раз ударил солдата по лицу и свалил его на землю.
Теперь у Полуночника был меч, и дверь в особняк оказалась в поле зрения. Однако наперерез ему бросилась целая толпа солдат и монахов.
— Дайте ему пройти! — закричал король, поднявшись в карете.
Никто — ни один солдат, ни монах — не осмелился ослушаться его приказа.
— Но только ему! — снова закричал Дануб. — Окружайте особняк и никого больше внутрь не пропускайте!
— Вы рискуете, — заметила Констанция.
Король бросил на нее такой испепеляющий взгляд, какого ни ей, ни герцогу не доводилось видеть никогда прежде.
— Будь проклят этот Маркворт! — воскликнул Дануб. — Может, хоть Полуночник и Пони снесут ему голову!
Констанция широко распахнула глаза, услышав это дерзкое заявление, но Калас лишь улыбнулся и с трудом сдержал себя, чтобы не заключить короля в объятия.
В тот момент, когда Полуночник оказался у дверей, оттуда выскочили Джеховит и Фрэнсис. Фрэнсис попытался было остановить Полуночника, но, как и следовало ожидать, был отброшен далеко в сторону ударом могучего кулака и рухнул на траву.
Старый аббат вскинул руки и сделал шаг в сторону, пропуская Полуночника.
— Какой дипломат! — с кривой улыбкой заметил король Дануб.
Двор Чейзвинд Мэнор заполняла толпа со всех концов города — богатые торговцы и простые крестьяне; растерянные, ничего не понимающие монахи из аббатства Сент-Прешес; и даже бехренцы, требующие освобождения капитана Альюмета.
По приказу герцога солдаты начали теснить толпу, сдерживая ее. Калас понимал, насколько ситуация взрывоопасна, и распорядился, чтобы в случае чего солдаты первым делом защищали короля.
В целом толпа пока вела себя спокойно, хотя крики усилились. Вдруг какой-то человек из числа монахов, прорвав цепь солдат, бросился к особняку.
Солдаты остановили его, не дав добежать до дверей.
— Вы же знаете, кто я такой! — закричал монах.
Они в самом деле узнали бывшего епископа и принялись нервно оглядываться на герцога. Де'Уннеро продолжал возмущаться и запугивать солдат, но герцог лишь покачал головой.
Де'Уннеро повернулся к королевской карете.
— Я требую… — начал было он.
— Ты не вправе ничего требовать от меня, — перебил его король и крикнул, обращаясь к
