— Но кто же… то есть кому вы поручите…
— Диего! — вместо ответа крикнул капитан с мостика.
— Есть, капитан! — живо отозвался мускулистый боцман.
— Диего! Ты исполнишь одно очень важное поручение.
— Есть!
— Ты доставишь нашему президенту бриллианты.
— Или умру!
— Выбери еще одного помощника. Из таких, на кого ты можешь положиться» Он должен тебя сопровождать.
Диего не успел оглянуться, как около него одним прыжком оказался молодой матрос, почти мальчик, тот самый, который откликался на имя Кардосо.
— Я беру с собой Кардосо! — сказал Диего.
— Хорошо! Вы полетите на воздушном шаре!
— На воздушном… шаре? — не мог сдержаться моряк. — Черт возьми! Никогда не летал на такой чертовщине!.. Есть, капитан! Мы с Кардосо полетим на воздушном шаре!
— Слушай, Диего! Там, в корзине, припасы, балласт. Когда шар будет опускаться — надо понемногу выбрасывать балласт. Если он залетит слишком высоко — надо выпустить газ. Для этого есть клапан. Есть барометр, по которому можешь судить, как высоко находится шар. Словом, справляйся сам.
— Попробую, капитан!
— Ты готов?
— Разумеется!
— Так садись же в корзину!
— Уже, капитан? А… а драться как же?
— Ну, — улыбнулся печально Канделль, — драться придется без тебя!..
— Братья будут драться, а я нет? — возмутился Диего.
— Ты хочешь, чтобы бразильцы подошли поближе и расстреляли шар? Ты хочешь, чтобы миллионы президента безвозвратно погибли?
— Капитан!
— Без рассуждений! Или ты летишь, или я выберу другого! Диего вместо ответа проворно и ловко прыгнул в корзину уже совершенно наполненного газом воздушного шара.
— А миллионы президента? — засмеялся капитан. Моряк хлопнул себя по лбу
— Я думал, они уже лежат в корзине, капитан.
Капитан протянул Диего два холщовых мешка, сшитых в форме поясов.
— Смотри, береги это, Диего! — сказал он. — Помни, это последняя надежда Парагвая!..
Моряк бережно взял драгоценные пояса, в каждом из которых находилась целая коллекция крупных бриллиантов, в общей сложности свыше чем на семь миллионов.
— Никогда не думал, что миллиончики весят так мало! — пошутил Диего, обматывая один пояс вокруг своего тела, другой завязывая вокруг тела своего спутника.
— Готово, — прозвучал голос капитана.
— Капитан! Позвольте…
— Что вам, сеньор уполномоченный?
Агент не успел ответить, как издали, оттуда, где во мгле уже несколько минут смутно рисовались очертания мчавшегося вслед за «Пилькомайо» судна, блеснула полоса света, вырвавшаяся потоком из жерла пушки.
— Музыка начинается! — сказал кто-то из офицеров.
— Недолет! — крикнул голос дозорного матроса.
И в самом деле, посланный с неприятельского фрегата снаряд, не долетев до «Пилькомайо» добрых четверть мили, ударился о воду, подняв к небу столб брызг, перескочил еще несколько метров, еще, еще, и потонул в волнах, не дойдя до «Пилькомайо», пожалуй, на кабельтов6.
— С правого борта… первое… пли! — крикнул командир. Пушкарь, стоявший у защищенного барбетом бортового орудия, приложил фитиль.
— Б-бах-ба-бах! — прогрохотал выстрел.
— Есть! Попало! Попало!.. — раздались ликующие возгласы матросов.
Действительно, выстрел не миновал своей цели: граната, посланная из жерла самой большой пушки «Пилькомайо», врезалась в борт преследователя, взорвалась, и теперь оттуда ясно доносились крики боли и смятения.
— Второе! Пли!
И опять грохот выстрела, заставляющий трепетать все судно, как в лихорадке, свист мчащегося вдаль снаряда, гром взрыва на неприятельском судне.
— Он тонет— тонет!..
Надвигалось утро. Мгла поредела. И теперь экипажу «Пилькомайо» было ясно видно вражеское судно, находившееся на расстоянии, не превышавшем морскую милю.
Это судно, небольшой крейсер по оснастке, получило хорошо направленный заряд в носовую часть как раз у ватерлинии, и было видно, как в образовавшуюся пробоину врывалась вода, заставляя судно, накренившись, оседать.
Но на военном корабле быстро устраняют всякое повреждение, если только оно не смертельно: под пробоину подвели пластырь, а тем временем заговорили батареи, и «Пилькомайо» получил в корму сразу два удара.
— Дело идет к концу! — крикнул капитан «Пилькомайо», оглядываясь по сторонам. — Сейчас нас примутся расстреливать в упор. Диего! Кардосо! Готовьтесь в путь.
— Капитан Канделль! — чуть ли не закричал в это мгновение сеньор Кальдерон.
— Что вам?
— Мое место… мое место — у миллионов президента!
— Ну-с?
— Я… я должен лететь с шаром!..
— Садитесь! — отвечал моряк.
Мгновение спустя Кальдерон впрыгнул в покачивавшуюся уже в воздухе корзину шара.
— Руби канат! Разом!.. Пускай!
Словно чья-то могучая рука рванула неистово колыхавшуюся корзину вверх, потом в сторону и опять вверх.
Толчок был так силен, что все три пассажира попадали на дно корзины. В полумгле они видели, как палуба «Пилькомайо» уходила в бездну, как опускались мачты с гордо развевавшимся парагвайским флагом. Но еще раньше, чем они успели увидеть тонущее судно, они поняли, что аэростат уже поднялся в воздух, оторвавшись от палубы «Пилькомайо».
— Б-бах-ба-бах! — донеслось снизу.
И в стороне — мощный взрыв. А оттуда — грохот отвечающих храброму крейсеру выстрелов, огненные мечи, вырывающиеся из жерл пушек и посылающие разрезающие воздух тяжеловесные снаряды.
— Б-бум!
Это вражеская граната, разбив часть фальшборта «Пилькомайо», взорвалась на его палубе, покрывая ее осколками металла, щепками, клочьями человеческого тела…
— Они… стреляют по шару! — закричал Кардосо.
Мгновение спустя торопливо направленный с какого-то бразильского судна снаряд просвистел в нескольких ярдах7 от безумно быстро поднимавшегося ввысь шара.
— Не попали… Уходим! Уходим! — кричал Кардосо, как безумный цепляясь руками за борта корзины.
Корзина все еще тряслась и колыхалась, крутясь в воздухе, словно пьяная, но ее движения становились все более и более плавными. Случайные аэронавты уже успели настолько овладеть своими нервами, что
