сами знают, как это сделать. А вот от инфракрасного объектива спутника укрыться сложнее, поскольку спутник способен контролировать объект сквозь бетонные перекрытия многоэтажного дома. Так оказалось и в этот раз.
– Я – Прялка! С моей точки никого не обнаружил, – доложил Веретенников, замыкающий левый фланг.
Сам Сакратов замыкал правый фланг вместе с капитаном Гергиевым, провожающим спецназовцев только до границы. Подполковник ответил снайперу не сразу, потому что еще раз просмотрел весь лежащий против них лес, плавно поднимающийся в горку. Бинокль с тепловизором тоже искал биологические светящиеся объекты, но и здесь обнаружить никого не удалось.
– Я – Сократ! У меня тоже тишина. Комар, твой результат?
– Три объекта со слабым свечением. Примерно против вас, Сократ. Находятся вплотную один к другому. Точно определить ничего пока не могу. Попробую дать сильное увеличение. Максимальное увеличение, хотя не пробовал еще такого... Подойдите ко мне, чтобы глянуть.
– Иду, – отозвался подполковник.
– Можно и мне, Сократ? – спросил снайпер.
– Только если винтовку передашь Косцу.
Майор Литовченко занимал позицию рядом со снайпером. Но предложение командира последнему явно пришлось не по душе. Все в группе знали, что Веретенников даже раненый никому не доверял свою винтовку и продолжал стрелять сам, не покидая поля боя.
– Давай-давай, – поторопил Литовченко. – Я хоть побалуюсь с прицелом.
– Я в следующий раз посмотрю, – продемонстрировал соответствующую званию скромность Веретенников.
– Тогда контролируй лес, – потребовал Максим Васильевич, заранее знающий, что старший лейтенант от предложения откажется.
Но сам Сакратов не пожадничал и передал свой бинокль старшему лейтенанту Шарапову, поскольку находящийся рядом с ним капитан Гергиев откровенно собрался вместе с подполковником смотреть на экран монитора.
Муравьев приложил к кончику носа указательный палец, то ли непроизвольно, то ли умышленно изображая таким образом задумчивость, и смотрел в монитор, заполненный изначально крупнопиксельными квадратиками, дробящимися на более мелкие, из которых и возникало довольно темное изображение, тем не менее было ясно, что вид на мониторе освещается луной и звездами.
– Это что? – сначала не понял подполковник, ожидавший увидеть привычную карту.
– Это режим on-line, – объяснил старший лейтенант. – То есть прямая трансляция того, что видно со спутника. Сейчас установится изображение, и я сюда же добавлю инфракрасный режим. Совмещу...
Изображение устанавливалось еще около двух минут. После этого последовал стремительный набор символов в командную строку, расположенную под изображением, и на мониторе появились сначала несфокусированные, а потом и более четкие светящиеся круги.
– Что это может быть? – спросил подполковник Сакратов.
– Биологические объекты. Это однозначно.
– Жеглов, вертай бинокль... Требуется посмотреть.
Шарапов преодолел полтора десятка шагов за считаные секунды.
– Все равно ничего там не видно, – сказал он с ходу.
– Тем не менее там что-то есть, – стоял на своем Муравьев.
– Что-то или кто-то? – проворчал со стороны майор Литовченко.
– А вот в этом нам предстоит разобраться, – пресек спор командир. – Муравей, синхронизируй для меня направление.
Старший лейтенант чуть-чуть развернул свой ноутбук, повернулось и изображение. Этого подполковнику хватило, чтобы уловить направление. Он подстроил бинокль на максимальное приближение и стал внимательно всматриваться в склон холма на грузинской территории. Но темнота мешала что-либо рассмотреть.
– Прялка, ко мне!
– Бегу...
Старшему лейтенанту Веретенникову добираться до командира было не дальше, чем Шарапову с противоположного фланга. Глянув в монитор, снайпер сам сразу определил направление и поднял винтовку. Потом даже присел на одно колено, чтобы тверже зафиксировать ствол и соответственно прицел.
– Мне трудно понять... Свечения я не вижу. Но вижу нагромождение камней. Если свечение оттуда, могу допустить, что там огневая точка с пулеметом, пулеметный расчет и наблюдатель. Уютно устроились и спят.
– Муравей, можно еще укрупнить?
– Я затрудняюсь сказать, что получится. С большого сильного компьютера можно было бы сделать точно. Я вообще слышал, что со спутника можно номер автомобиля рассмотреть. Но я не пробовал. Боюсь, этот ноутбук не потянет. Или ждать придется долго – процессор слабоват.
– Пробуй, мы подождем, – решил Сакратов. – Лучше подождать, чем попасть под пулеметный обстрел. Мне почему-то так кажется.
– Я могу сходить, посмотреть, – предложил капитан Гергиев, показывая свою отвагу.
– Сходить, посмотреть может каждый из нас, – довольно холодно ответил подполковник, – и даже вернуться в качестве победителя. Но нам необходимо пройти и не наследить.
– Случись что-то, подумают на нас, – настаивал на своем Саукыдзэ. – Они к нам ходят, мы к ним... А о спецназе здесь никто не знает.
– Когда волк в овчарню повадится, на него устраивают засаду. А нам здесь еще десять ночей ходить... И засады нам не нужны. Отставить всякую боевую активность! Это – приказ.
Муравьев снова колдовал над командной строкой, несколько раз нажимал клавишу «F1», открывая отдельное окно «помощи», поскольку с незнакомой для себя программой еще не освоился. Наконец сумел найти нужную команду. И снова изображение сменилось крупными квадратиками, потом квадратики стали дробиться на более мелкие, потом на еще более мелкие, потом еще и еще, и все это происходило очень медленно.
– Фланговые! Разойтись по местам! – скомандовал Сакратов. Веретенников с Шараповым сразу забыли про естественное человеческое любопытство и шагнули в разные стороны. – Прялка, направление запомнил?
– Обязательно.
– Наблюдай с места.
– Понял.
Наконец изображение стало настолько крупным и почти ясным, что стало возможным различить не просто светящиеся пятна, а почти ясные человеческие фигуры. Но чтобы понять это, следовало чуть-чуть дать волю воображению. И тогда все вставало на свои места. Спутник находился чуть сбоку, а люди, которых он видел, сидели. Один даже ноги вытянул. И прятались они в каком-то специально оборудованном укрытии, которое защищало от взглядов через бинокль с тепловизором и через ночной прицел снайперской винтовки. Но от спутника спрятаться было невозможно. И Сакратов, вытащив из планшета карту и лишь на секунду посветив в нее фонариком, приказал:
– Обходим слева по руслу высохшего ручья.
– Там нет высохшего ручья, – сказал капитан Гергиев. – Там есть обычный ручей, который еще неделю назад был рекой.
– Дно какое?
– Камни.
– Идем! Обходим гору стороной.
Началось стремительное выдвижение.
ГЛАВА 5
Темп в марше задавал сам Сакратов, не жалея ни себя, ни своих бойцов. При этом Максим Васильевич несколько раз оглядывался на Муравьева, поскольку не знал, как тот умеет
