сообщить вам, гражданка Высоцкая, что вчера, в начале одиннадцатого вечера, погиб Анатолий Васильевич Бобырь. Короче говоря, вчера Толик попал под электричку.
То ли эта неожиданная концовка, то ли строгий тон Хаблака, то ли официальное обращение «гражданка Высоцкая» так подействовали на нее, но девушка наконец поняла, что все это не шутки. Более того: до нее дошел весь страшный смысл сказанного Хаблаком – она побелела, как полотно, и неуверенно спросила:
– Что вы говорите?.. Толик был у меня вчера и мы договорились… Не может быть! – крикнула она вдруг. – Зачем вы пришли ко мне? При чем тут милиция?
– Татьяна Борисовна, – сказал Хаблак мягко, – вы должны прежде всего осознать, что случилось несчастье, возможно, преступление, и я расследую его. Понимаю, что вам тяжело, сочувствую вам, но и вы поймите. Погиб человек. Мы еще не знаем, то ли в результате несчастного случая, то ли – преступления, мы должны установить это и просим вашей помощи.
Таня резко встала. Растерянно сказала:
– И это вы ходили к нам… и звонили… исполняя служебное задание? Это правда?
– Правда, – кивнул Хаблак.
– И правда, что Толик погиб?
– Вчера вечером попал под электричку.
– Но ведь только вчера вечером…
– Когда он ушел от вас?
– В начале десятого. На дворе еще было видно, и он собирался вернуться. Я ждала, но решила, что его задержали.
Хаблак придвинул к себе бумаги. Понял, что Высоцкая немного пришла в себя и может отвечать на вопросы. Сказал:
– Садитесь, Татьяна Борисовна. Прошу вас, расскажите обо всем, что было вчера. Когда появился у вас Бобырь?
Таня снова села на краешек стула. Спросила:
– Неужели Толик совершил такое, что милиция… Хаблак решительным жестом остановил ее. Предупредил:
– Я прошу вас отвечать на мои вопросы, гражданка Высоцкая. И еще раз предупреждаю, что за ложные показания…
– Я же расписалась, – сказала Таня, сверкнув глазами, и Хаблак понял, что девушка уже вполне взяла себя в руки. Повторил:
– Когда появился у вас Бобырь?
– Вчера утром, после десяти… Сказал, что не мог вернуться раньше – были разные хлопоты с родственниками. Приехали на похороны бабушки, и пришлось возиться с ними.
– Мог бы сообщить, что задерживается.
– И я так считала, но он объяснил, что замотался.
– Допустим. Следовательно, Бобырь приехал к вам в начале одиннадцатого. И до какого часа пробыл?
– Мы пообедали, он еще спал после обеда и около шести поехал в Киев.
– За обедом употребляли спиртное?
– У нас был праздничный обед. Но Толик не пил. Точнее, немножко. Две или три рюмки.
– Когда обедали?
– В два.
Хаблак прикинул: от трех рюмок сильно не опьянеешь. Кроме того, Бобырь спал, вероятно, до пяти – все должно было выветриться.
– Зачем поехал в Киев?
– Сказал: дела. Я еще не хотела отпускать – какие дела в пятницу вечером, да еще и не виделись столько времени! Но он обещал скоро вернуться.
– И вернулся?
– Около восьми. Или чуть позже.
– Один?
– Разумеется.
– Уладил дела?
– Нет, должен был идти на какое-то свидание. Я не хотела отпускать, но он сказал, что на часок. Мол, крайне необходимо встретиться с каким-то человеком.
– Которого видел в Киеве?
– Я не расспрашивала. Но, вероятно, встреча состоялась, потому что ехал в Ирынь, с кем-то.
– С кем именно?
– Не знаю.
