цвет? В тот день он был золотой и обжигающий, шевелил пучки сухой травы. «Что за глупости?» — ответил Джонатан.
— И ты приняла это за знак?
Марго кивнула:
— Я никогда не была полностью уверена. Я говорила себе, что это глупо, что всех людей, которые собираются создать семью, одолевают сомнения. Но Джонатан не любил, например, читать. Он предпочитал работать. Я боялась, что, когда мы поженимся, он станет осуждать меня за то, что я слишком много читаю, слишком много денег трачу на книги — на этом я никогда не могла экономить.
Пьер недолго помолчал. Потом с любопытством спросил:
— Может, после того ответа Джонатана ты решила и на мне проверить свою фантазию, насчет ветра?
Марго подняла глаза и тут же опустила.
— Да, — ответила она, но ей не хотелось, чтобы он и дальше расспрашивал ее, а потому перевела разговор: — Смотри, мое любимое дерево найо.
— Опять сбила меня с толку! Да, внушительное дерево, я знаю его всю жизнь. Ладно, Марго, оставим этот разговор. Следующие два дня мы посвятим Джонатану и Бетти, чтобы они не испытывали угрызении совести из-за своего счастья. Мы почти в Акароа, начинай играть роль — смотри на меня влюбленными, сияющими глазами. Надеюсь, это не слишком трудно?
Мартин Ресборо и его жена Лоис были очарованы Акароа. Лоис сказала:
— Я читала об этом городке в школе, но, только приехав сюда, поняла, насколько силен здесь французский дух. Посмотрите хотя бы на эти вывески на двух языках, всех пленила красота восточных бухт.
— Как тут чудесно! — произнесла Бетти. — Никаких сувенирных лавок, каруселей, только мир и спокойствие.
Они бродили по песку, слушали рассказы Пьера о древних развалинах, сняв обувь, плескались в крошечных ручейках, бегущих к морю, смотрели, как на берег набегает прибой, унося с собой причудливые ракушки и обломки вулканических пород, выброшенных вулканом много лет назад. Пьер предложил отполировать их, чтобы они стали вечным напоминанием об этом тихом дне.
— С удовольствием, — отозвалась Лоис, — но теперь я и без этого стану повсюду расхваливать Акароа. Уверена, мало кто из жителей Северного острова был здесь. Акароа — точь-в-точь как те маленькие французские деревушки, которые я видела два года назад. Удивительно, что мадам все еще помнит одного из первых поселенцев — своего деда. Глаза Марго сияли.
— Это потому, что в Акароа прошлое было лишь вчера.
— Вы любите этот городок, — мягко заметила Лоис. — Несмотря на то что родились в Англии. Вы любите его так, словно здесь ваши корни…
— Ее корни здесь и есть, — быстро ответил Пьер, и смешинка мелькнула в его темных глазах.
Марго затаила дыхание и прикусила нижнюю губу. Он признал, что ее предки жили здесь, и, значит, уже не относится враждебно к ее поискам. Но нет, это всего лишь часть игры, потому что он добавил:
— Даже корни пересаженного дерева со временем глубоко уходят в почву, а Марго акклиматизировалась очень легко. И конечно, ее будущее здесь.
Лоис подыграла ему:
— Марго, Пьер сказал, что вы встретились, когда он читал в Лондоне лекцию и показывал слайды. Вы уже тогда влюбились в это место в тринадцати тысячах миль от Англии?
И снова Пьер не дал ответить Марго:
— Вернее, она влюбилась в меня! Наше чувство было взаимным, но я все же настоял, чтобы она приехала сюда и сама решила, понравится ли ей работать на другом конце света. Если нет, я бы остался в Лондоне.
Вот так заявление! Марго решила, что Пьер идет вперед семимильными шагами. Она умоляюще взглянула на него, и он, поймав ее взгляд, добавил:
— Мы еще никому не говорили, так что сохраните это в тайне, хорошо? В апреле, через пару недель, у нас будет бал в честь окончания туристического сезона. Для меня это очень важное событие, потому что на нем официально будет объявлено о моем вступлении в новую должность — управляющего мотелями. У самого побережья наша усадьба соединяется с владениями Росиньолей. Там я построю свои мотели. Жаль, что вас не будет на этом балу. Мы все наденем костюмы во французском стиле. Можете представить себе Марго в розовой парче, совсем как Мария-Антуанетта? Да, вот это будет сюрприз! Мы думаем, кроме того, что бал идеальное место для объявления помолвки.
Он был невыносим. Да, Пьер своего добился, хотя он и не был таким нежным, как надеялась Марго.
Стоял идеальный день для осмотра достопримечательностей — в синем небе мелькали серебристые чайки, к горным вершинам льнули маленькие пушистые облачка. Они были очарованы экспонатами частного музея маорийского искусства, где были выставлены боевые палицы-таиаха, дубинки-мере и короткие дубинки-пату. Некоторые из экспонатов владелец привез из Англии. Например, шкатулку, где хранились драгоценные перья гуйи. Среди других экспонатов были французское кремневое ружье и французский кремневый пистолет, изготовленный в 1822 году. Были еще воловья повозка, легкая коляска с задним откидным сиденьем коляска губернатора, одноместный двухколесный экипаж и коляска на рессорах.
Они посетили церковь Святого Луки, восхищались каменной резьбой и изысканными украшениями из ракушек в маорийском стиле. Когда они вошли за ограду церковного кладбища, Марго, не думая, произнесла:
— Здесь не так много надгробных плит с именем Франсуа…
— Как где? — немедленно спросил Пьер.
— Как на кладбище в Акароа. — Марго увидела, что он нахмурился, и беспечно сказала Бетти: — Похоже, в этих краях это одно из самых распространенных мужских имен. Как и имя Роуз среди женщин. — Она взглянула на Пьера, но его лицо оставалось бесстрастным. Словно он не понимал, зачем она сказала это.
— Как и твое имя — Марго Роуз, — заметил Джонатан. — Разве имя Марго не французское?
— Конечно, французское, — опять ответил за нее Пьер.
— А я и понятия не имел. Неужели у тебя французские корни? Ты мне никогда не говорила.
— Я узнала об этом лишь в тот день, когда встретила Пьера, от семейного адвоката. Французы были в роду моего отца, которого я не знала. И поскольку тетя Руфь его терпеть не могла, то неудивительно, что она ничего мне не сказала.
— Значит, Акароа — самое подходящее место для вас, Марго, — заметила Лоис.
И вновь лицо Пьера осталось бесстрастным.
После того как они посетили Голубиную бухту и Порт-Леви, пришло время возвращаться в отель к обеду. А потом в сумерках они бродили по берегу, и Пьер договорился с ними отправиться на следующий день на рыбалку, пообещал отвезти их в долину, где росли пальмы никау, и пригласил всех на следующий день в усадьбу Росиньолей к ужину.
Похоже, нелегко будет остаться с Пьером наедине, чтобы прямо спросить его, где ее отец. Потом она вспомнила о возвращении домой, после того как они завезут гостей в мотель. Теперь Марго не сомневалась, что Пьер ей все расскажет; Она решила, что заведет этот разговор, когда они окажутся в темной бухте Росиньоль.
Но не успели они отъехать от бухты Такаматуа, как машина сломалась. Им пришлось идти пешком в Акароа за механиком. Затевать этот разговор, когда все мысли Пьера поглощены машиной, было бессмысленно. Поломка оказалась намного серьезнее, чем думал Пьер, так что им еще повезло, что это случилось не на холмах. Они вернулись с механиком, который взял их машину на буксир, и позвонил Франсуа Росиньолю.
Франсуа прибыл за ними в брюках поверх пижамы и свитере с высоким воротником.
— В истинной любви не обходится без неприятностей, Пьер, — засмеялся он. — Даже в старину у повозки могло отвалиться колесо, а то и лошадь теряла подкову. Садитесь в машину. Леони сегодня ночует
