Когда руководство страны в приватной беседе коротко и красочно описало некоторые сцены из незабвенной Камасутры, финансовые ведомства моментально нашли незамысловатое решение: нет денег – нет инфляции. С начала 2008 года денежная масса практически перестала расти. Для неснижаемого темпа экономики это вылилось в дикую нехватку кредитных рублей.
Масла в огонь подлили российские дочки заграничных банков: кризис, уже идущий полным ходом в развитых странах, срочно требовал наличности на своей буржуинской родине. Убегающая из страны валюта выкупалась за рубли, которые, оседая мертвым грузом в недрах Центробанка, обратно в экономику не возвращались.
Рублевая масса продолжала сжиматься, и, на фоне дефицита ликвидности, курс отечественной валюты соответственно неуклонно лез вверх. На экранах новостных каналов заговорили о «тихой гавани», а российские фондовые площадки уверенно двигались в противоход падающим мировым рынкам. Классический «прыжок дохлой кошки»…
– Вы что, совсем охренели?!.
Именно с этим вопросом, если верить слухам, гуляющим в Сети, в кабинет к двум высшим финансовым чиновникам страны вошли два высокопоставленных госбанкира.
Когда в июле-августе 2008 года российские банки привычно сунулись на рынок облигаций, чтобы перехватиться до получки, выяснилось, что рынка как такового не существует – банки-нерезиденты, в спешке сбрасывая активы, обвалили его ниже плинтуса. Кредитных ресурсов на межбанке не стало.
Остался единственный доступный ресурс: российский рынок акций. Началось стремительное падение. Первые каналы зомбоящика успокаивали встревоженных инвесторов, объясняя все спекулянтскими играми. Про финансовую мину с включенным часовым механизмом стыдливо умалчивалось.
Котировки крупных пакетов акций российских компаний, заложенных в западных банках под валютные кредиты, перешли критические отметки: посыпались маржин-коллы (когда стоимость залогового актива становится меньше его текущей рыночной стоимости, следует требование досрочного возврата кредита. –
Автоматические системы стандартных биржевых сделок РЕПО (т. е. когда берется краткосрочный кредит по следующей схеме: продается по дисконтной, фиксированной цене пакет ценных бумаг с правом обратного выкупа; если выкуп в оговоренный срок не производится либо падающая рыночная цена сравнивается с дисконтной, то бумаги выбрасываются системой на открытый рынок. –
Рынок стал пожирать сам себя – мина сработала. Следующей по списку была промышленность…
Денис лежал в мягкой постели с закрытыми глазами и вспоминал недавнюю действительность прошлой жизни. Через год с небольшим что-то подобное ожидало его родину и в этой эпохе. Вдруг возникло неуемное желание срочно бежать куда-то и что-то делать.
Он повернулся на другой бок и осторожно погладил спящую рядышком любимую. За все это время у него не было ни единого дня отдыха. Постоянно с кем-то воевал, что-то отнимал и даже взрывал. И еще считал, считал и снова считал. Единственным светлым пятном была Юлька… Словом, уже не живой человек, а какой-то влюбленный калькулятор. Срочно требовался праздник для души.
Может быть, как в киношках про разудалые купеческие забавы, завалиться на глухую заимку, чтобы дым коромыслом, гимназисток юных с собой прихватить и в баньку с ними? Кавардачок-с, так сказать, небольшой устроить. Цыган, опять же, можно пригласить, для антуража. Хотя… нет, не пойдет. Нужно что-то другое – Юльке цыгане никогда не нравились.
Тогда остается только один вариант: чинный корпоративный тусняк с выездом на природу. Почему бы и нет? За окном в полном разгаре золотая осень, срочных дел никаких не ожидается. Исайя в своей Европе ждет команды и готовится. Последний разговор с Нобелем подтвердил – атака начнется не раньше середины декабря. Времени еще предостаточно. Значит, пикничок-с?..
С этой гениальной мыслью Денис тихонько, чтобы не разбудить девушку, поднялся с кровати и на цыпочках прошел в гостиную к телефонному аппарату. Ненавистная кукушка, хрипло прокукарекав в седьмой раз, уже готовилась забраться обратно в свое чугунное гнездо. Летающие тапки механическое часовое чудище абсолютно не пугали.
После привычных фраз телефонной барышни из трубки донесся раздраженный сонный голос:
– Какого черта в такую рань?
– Взвод… подъем! – шепотом отдал команду Денис. – Выезжаем.
– Ой… Денис Иванович, здравствуйте, – начал окончательно просыпаться Федька. – А куда?
– Куда-куда… тянуть кобылу из пруда. Соберешь всех наших, и после обеда поедем на пикник. Форма одежды – походная.
– Понял, шеф, – уже бодрым тоном ответила трубка. – Будет исполнено.
Следующая задача была намного сложней: будить Юльку с первыми лучами солнца было трудно и опасно. Денис осторожно приподнял краешек одеяла и, найдя на перине маленькое перышко, легонько пощекотал им изящную ступню.
– Дениска, отстань! – недовольно промурлыкала спящая красавица. – Дай поспать еще немного.
Пытка продолжилась. Перо медленно скользнуло по стройной ножке и, добравшись до соблазнительных бедер, остановилось в раздумьи. Выдержав небольшую паузу, оно взлетело в воздух и ласково прокатилось по шее.
– Вставай, зайчонок. Петухи уже поют.
Тонкая рука с неожиданной силой запустила в него подушку.
– Какие еще петухи? И перестань меня дразнить.
Денис ловко увернулся, и снаряд просвистел мимо, попав в несчастную птицу. Бросив злорадный торжествующий взгляд на настенные часы, он продолжил любовный список прыгающих представителей фауны:
– Просыпайся, лягушонок. У меня для тебя сюрприз.
Приятные неожиданности Юлька, как и любая другая женщина, любила, поэтому уже через мгновение из кучи одеял показалась прелестная головка с растрепанной гривой черных непослушных волос.
– Какой сюрприз? – нетерпеливым тоном спросила она. – Ну, говори сейчас же, не томи!
Денис хитро прищурился и добавил интриги:
– После обеда выезжаем.
– Куда?!
Следующий бросок оказался удачным, и подушка попала точно в намеченную цель.
– Куда-куда… тяну… тьфу ты… на пикник!
– Ура-а! – бросилась к нему на шею девушка и тут же сникла, посмотрев на него страдальческим взглядом. – Я Глашку сегодня отпустила, кто мне поможет прическу уложить?
Прическа была извечной проблемой, и к ее решению иногда привлекался и Денис. Позавтракав легкими бутербродами с копченой севрюгой и выпив по чашечке кофе, приготовленного с лимоном и долькой молодого чеснока, молодые люди приступили к процессу парикмахерского священнодействия.
Для этого требовалось разжечь березовый уголь в небольшом декоративном камине – в качестве отопления он не использовался, но для такого случая подходил вполне. После этого раскаленный уголь пересыпался в небольшую жаровню, где находились завивочные щипцы с деревянной ручкой, инкрустированной серебряной проволокой.
– Ай-яй! – взвизгнула Юлька, когда он в очередной раз задел кожу на голове горячими щипцами. – Мне же больно, Дениска!
– Прости, маленькая моя.
Молодой человек виновато поцеловал ее в стройную шейку. На секунду замерев, он ласково прикусил мочку уха и нежно ущипнул пальцами мягкий сосок, соблазнительно просвечивающий сквозь пеньюар.
– Не отвлекайся, – прерывистым шепотом попросила его девушка.
– Не буду! – клятвенно пообещал он и поднял ее на руки…
Уголь пришлось разжигать заново. Повторную попытку возобновили через полчаса.
– Ты издеваешься?!
Допотопный парикмахерский инструмент вновь причинил боль. Возмущенный вопрос родил идею.
