Андрея уж я не говорю.
Иннокентий молчал. Молчали и Андрей и Егор. И было в их молчании что-то спокойное и страшное — сильнее всяких слов.
— Ну что ж, продолжим тогда, — усмехнулся Топорков, подвигаясь к Иннокентию. — У тебя было одно преимущество: мы не знали, кто ты и откуда взялся. А ты не дурак: в ловушки наши не лез. Тогда для тебя одну оборудовали специальную, особую.
— Ну?
— Сообщение о сроке начала больших поисковых работ на болоте. Как только ты узнал, что вертолёту доставит на остров людей, а срок был довольно краток…
— Ну-ну…
— Но всё же ты учуял ловушку. Стал следить за станом, подглядывать, подслушивать. Вот только, зря; поверил, что мы на Моргудон ушли.
— По следам сходилось, — сказал Андрей.
Иннокентий молчал, обливаясь потом.
— Устал? Ну ладно, закончим в другой раз… И в другом месте.
Хлопнула дверь.
Ребята, пригнувшись, скользнули прочь от окошка: они, конечно, подслушивали.
8
Шумели над головами берёзы и кедры. На небе играли в пятнашки маленькие круглые облака. Там, наверху, был сильный ветер. А тут тихо. Серёга и Гринька сидели на крыше. Это место им нравилось. Карату тоже. Отсюда он, высунув язык, рассматривал медведя Ромку.
В эти дни вся бригада Коробкина переселилась на остров. На верхушке островного холма, над расщелиной, надо было установить огромную переходную опору, чтобы поставить на болоте несколько добавочных мачт. Правда, все тропы через болото были теперь изучены, по некоторым из них могли пройти даже тракторы, но и сейчас вырыть котлованы, сделать фундаменты, поставить мачты — дело нелёгкое.
В избе никто не захотел жить. Поставили большую палатку, новую, рядом с котлованом. И одна Люська с фонариком и лопаткой ещё лазила под половицами, выстукивала стены, копала здесь и там. Гриньке и Серёге это уже надоело. Гринька лежал и глядел в небо. А Серёга листал старинную книгу — Люськину находку. Да и то — какая это была находка! В ней много незнакомых букв, но даже из знакомых не складывались понятные слова. Церковная книга, славянская.
Люська вылезла на крышу, запачканная и несчастная.
— Они его в болоте утопили, — сказала она жалобным голосом.
— Кого? — спросил Гринька.
— Клад, балда!
— Гринька, — сказал Серёга, не отрываясь от книги. — Погляди- ка.
— Если в болоте, — говорила Люська, — самим не достать. Инструмент какой-то есть, определяет…
А Серёга показывал Гриньке страницу, на полях которой было от руки написано бледными коричневыми буквами:
Видимо, надпись продолжалась дальше, но нижняя половина страницы была оторвана.
— Шифр! — убеждённо сказал Серёга.
— Ух ты! — вздохнул Гринька, и глаза его засверкали. Он весь напружинился, готовый к чему угодно, лишь бы разгадать, что здесь скрывается, за этими бледными буквами.
Сверху, с обрыва, донёсся голос Андрея Коробкина:
— Ребята, обедать!
Они прожили на трассе всё длинное жаркое лето. Была ещё уйма приключений — и таёжный пожар, от которого еле спаслись, и поиски спрятанных сокровищ, и смешной случай с Каратом и медведем Ромкой… Но это уже совсем другая история.
Примечания
1
Куржак — иней.
2
Ледянка — временная зимняя дорога.
