– Потому что Афине ты, возможно, скажешь то, чего не стал бы говорить Марлону Брандо. Ты ведь наш враг, да? Этот самый «великан Сурт» – не знаю уж, с какой стати Один тебя так называет…
– Неужели я похож на великана? – растерянно спросил я. – При всем моем уважении к Одину, не могу с ним согласиться.
– Я угадала? – настойчиво спросила она. – Ты – тот, за кем пошли мертвые, тот, кто будет ждать нас на краю нашей судьбы… Можешь не отвечать, я и так знаю, что не ошиблась. Ятолько что все поняла. Ты почти сразу выдал себя, признавшись, что за тобой тоже охотится одна из этих тварей, но до меня не сразу дошло. Только когда ты отказался от помощи… Да, теперь все сходится: кто еще может быть столь неуязвимым в те дни, когда люди уже умерли, а боги стоят на краю?!
– Ты действительно богиня мудрости, Паллада, – улыбнулся я.
Мне совершенно не хотелось лгать и выкручиваться. Честно говоря, я даже обрадовался, что она меня раскусила, – сам не знаю почему.
– Не будем делать из этого трагедию, ладно? – примирительно сказал я. – Видишь ли, я действительно очень хотел вам помочь. И потом, я ведь просто сплю. Может же человек видеть во сне тех, кто ему нравится?
– А почему нет? – неожиданно согласилась она. – Но неужели мы тебе действительно понравились? В последнее время мы перестали нравиться даже себе. Может быть, именно поэтому мы так дорожим возможностью скрываться за чужими лицами. Впрочем, ты нам тоже понравился. Даже Одину, который вообще-то терпеть не может болтунов вроде тебя. Улисса он на дух не выносит, а на тебя даже не соизволил разгневаться. Странно, правда?
– Ничего странного, просто я обаятельный, – рассмеялся я.
А потом постарался говорить очень серьезно, поскольку мне действительно хотелось, чтобы Афина раз и навсегда поняла, что никакой я им не враг – мало ли чем я в настоящий момент занимаюсь!
– Знаешь, я ведь не выбирал, на чьей стороне участвовать в этой дурацкой битве. Я вообще предпочел бы остаться в стороне. Но все как-то само случилось. Меня никто не спрашивал. Даже еще хуже: меня вроде бы спросили – из вежливости, – но дали понять, что мое драгоценное мнение всем до фени. Вышло так, что мне пришлось возглавить армию ваших врагов, хотя я бы с удовольствием присоединился к вам. Впрочем, рядом со мной тоже есть славные ребята. Я даже не ожидал, что они окажутся такими симпатичными. Будь моя воля, я бы вообще все отменил и занялся своими делами! Кому мешал этот мир? Был бы себе, и ладно.
– А какие дела ты называешь «своими»? – с любопытством спросила она.
– Да так, всякие пустяки. В этом прекрасном мире я иногда писал книжки. Ничего особенного, но довольно забавные… А в другом мире я был чем-то вроде сыщика, можешь себе представить? Гонялся за всякими злыми колдунами, вспомнить смешно…[6] И были еще всякие вещи, о которых мне сейчас не хочется вспоминать, ты уж извини! В общем, развлекался как мог. Впрочем, иногда мне кажется, что ничего такого на самом деле не было. Да и меня на самом деле никогда не было, если разобраться. Не было и не будет, несмотря ни на что.
– Ну и дела! – Афина озадаченно покачала головой. – Хотела бы я знать, кто же ты все-таки?
– Я и сам хотел бы. Впрочем, нет, вру! Я слишком боюсь узнать о себе правду. И наверное, поэтому до сих пор ее не знаю, – вздохнул я. А потом осторожно добавил: – Может случиться так, что завтра я снова лягу спать и опять захочу увидеть сон о том, как я сижу у вас в гостях и мы болтаем, как добрые приятели, а глупая игра в войну, которую нам навязали, не имеет никакого значения. Как ты думаешь, я могу позволить себе такую роскошь?
– А почему ты меня спрашиваешь? – улыбнулась Афина. – Как я могу указывать тебе, какие сны ты должен видеть? Если ты снова захочешь, чтобы тебе приснились мы, – почему бы и нет? В конце концов, ты здорово нас выручил. И потом, может быть, ты вспомнишь одно из своих бывших занятий и захочешь поохотиться на этих загадочных чужих богов? Я бы с удовольствием составила тебе компанию. Они меня здорово разозлили!
– Я могу расценивать твои слова как приглашение?
– Ты можешь расценивать мои слова, как тебе заблагорассудится, – высокомерно сказала Афина. Потом, отвернувшись, добавила тихо и, кажется, даже смущенно: – Конечно, навещай нас, когда захочешь. Во всяком случае, я не собираюсь ни с кем делиться своим открытием, в том числе и с Одином.
Она немного помолчала и неожиданно призналась:
– Честно говоря, мне ужасно интересно, хватит ли его хваленой мудрости, чтобы понять, кто ты такой? У нас с ним, знаешь ли, что-то вроде соревнования: мы постоянно выясняем, кто круче. Иногда это помогает отвлечься от печальных размышлений.
– Еще бы! – кивнул я. – Что ж, спасибо за приглашение, Паллада. А сейчас мне пора исчезать. Кажется, там, где я уснул, меня уже давно пытаются разбудить. Во всяком случае, мне очень трудно здесь оставаться.
– Конечно, исчезай, – согласилась она. – А почему ты до сих пор этого не сделал?
– Потому что хотел объяснить тебе, что я хороший. Уж не знаю, удалось мне это или нет, но я сделал все, что мог.
– Наверное, тебе удалось. Впрочем, я и сама не знаю… Вообще-то слово «хороший» к тебе не слишком подходит, ты уж не обижайся. Но и определение «плохой» тоже совершенно неуместно.
– Твоя правда. Оба эти слова вообще неуместны в большинстве случаев, – улыбнулся я, поворачиваясь, чтобы уйти.
– Подожди, – потребовала она. – Еще минуту. Скажи, ты не мог бы оставить мне эти твои книги? Ты говорил, что там написано и о нас с Иггом. Мне хотелось бы почитать.
– Читай, – решил я. – Но имей в виду: ты найдешь там сплошные глупости. Эти книжки написаны обыкновенными несведущими людьми, которые не были лично знакомы с теми, о ком писали.
– Догадываюсь! – фыркнула она. – Тем не менее им откуда-то известны имена тех, кто за нами охотится, а это уже немало.
– Немало, – согласился я.
– А о тебе там ничего не написано, да?
– Ни единого слова! – подтвердил я. И поспешно нырнул в темноту коридора.
Я больше не мог здесь оставаться. Неумолимая чужая сила гнала меня туда, где под теплым одеялом неземного происхождения сладко дрых мой старый знакомый Макс. Он очень хотел проснуться, а без меня у него ничего не получалось.
Долгожданная темнота обступила меня со всех сторон. Мне показалось, что я засыпаю на ходу, как смертельно уставший человек. Незнакомый, но логичный и упорядоченный мир, окружавший меня, разлетался в клочья, а из хаоса мельтешащих пятен быстро рождалась какая-то новая картина, и я уже начал постигать неописуемую логику, связывающую ее в нечто целостное, как это бывает в самом начале каждого сна. Но я не уснул, а проснулся. Впрочем, какая, к черту, разница?!
Я открыл глаза и увидел над собой перепуганную физиономию Джинна. Вот уж не думал, что мой могущественный приятель способен испытывать такие эмоции. Рядом с ним обнаружились лица моих «генералов». Они тоже выглядели не лучшим образом, так что я заподозрил неладное.
– Что случилось? – сонно спросил я.
Они переглянулись и вздохнули с таким облегчением, что я сразу понял: ничегошеньки не случилось, просто эти славные ребята решили, что им придется срочно рыть для меня могилу в сухой песчаной почве пустыни. Малопривлекательная работенка, ничего не скажешь!
– Аллах по-прежнему к нам милостив: ты жив, Али! – воскликнул Мухаммед.
– Конечно я жив, тоже мне новость! И чего вы все перепугались? Можно подумать, спящих до сих пор не видели.
– Видели. Только спящие, знаешь ли, как правило, дышат, – Анатоль выглядел почти сердитым.
– А что, разве я не дышал?
Мог бы и не спрашивать. Ответ был вполне разборчиво написан на их взволнованных физиономиях.
– Ну извините, ребята, – вздохнул я. – В следующий раз постараюсь дышать, если для вас это так важно.
