до сих пор причинам не появился.
– Энн, что ты напридумывала? Разве мы с твоей тетей не заметили бы, если бы ты провела ночь вне дома?
– Утром я позвонила и сказала тете Долли, что осталась на ночь у Джессики. После нашей ссоры в этом не было ничего удивительного. Так вот, я осталась одна в пустом темном доме. – Энн натянуто улыбнулась. – Утром я дошла до автосервиса. Пока Мартин ковырялся под капотом моей машины, какая-то неведомая сила заставила меня вернуться в дом и взять из него зеркало…
– Хочешь сказать, что ты его украла?!
Энн пожала плечами.
– Не знаю… в доме никого не было.
– Теперь ясно, что тебе не дают спать угрызения совести. Ты и в самом деле должна вернуть зеркало. Только скажи честно: где ты его взяла?
– Я ведь уже сказала, что привезла его из Джеймстауна.
– Энн, ты никогда не была в Джеймстауне, – отчеканил Томас. – Это все твои фантазии.
– Нет, я была там и… – Энн снова попыталась отдать дяде стопку листов. – Это плохое зеркало. Оно убивает людей. Сначала Джессика упала с нашей лестницы. Потом Криса сбил грузовик, а затем и тетя Долли попала в больницу с сердечным приступом.
Томас резко поднялся с дивана и принялся ходить по комнате кругами, заложив руки за спину.
– Энн, ни ты, ни твое зеркало здесь ни при чем. С Джессикой произошел несчастный случай. Ничего странного, что она свалилась с лестницы. Ты и сама носишься по ней с такой скоростью, что я каждый раз хватаюсь за сердце. А твоего Криса сбила машина, потому что и Крис, и водитель были пьяны. Что касается твоей тети, то… она перенервничала, и ее сердце не выдержало. Мне жаль, что так произошло, но на все воля Божья.
– Тебе не кажется странным, что столько несчастий произошло в течение одной недели?
Томас пожал плечами.
– Совпадение.
– И все это произошло после того, как я привезла в наш дом это проклятое зеркало. Оно пугает меня. Здесь написано, что зеркало накапливает негативную энергию и забирает у человека часть души. – Энн начала нервно рыться в бумагах, пытаясь отыскать нужную страницу, но, как назло, все листы перепутались.
Чувствуя на себе скептический взгляд дяди, Энн занервничала еще больше. Руки дрожали. Листы мялись. В конце концов вся стопка разлетелась по комнате. Энн громко чертыхнулась, за что получила еще один укоризненный взгляд дяди.
– Энн, знаешь, что мне кажется? – Томас потер подбородок средним и указательным пальцами. – Тебе нужно отдохнуть. Ты слишком взволнована. Может быть, когда ты успокоишься, то перестанешь выдумывать несуществующих бабушек. Не знаю, откуда ты притащила в дом старое зеркало, но настоятельно советую отнести его обратно.
– Вот об этом я и прошу! – воскликнула Энн. – Я боюсь, что моя машина сломается на полпути. Ты должен отвезти меня.
– В Джеймстаун?
– Да.
– Пойдем наверх. Я хочу еще раз взглянуть на твое зеркало-убийцу.
– Это не смешно, – осадила Энн дядю, преградив ему путь.
– В чем дело? Ты не хочешь, чтобы я заходил в твою комнату и ругал за беспорядок?
– Тебе нельзя смотреться в это зеркало. Иначе ты тоже… – Энн не договорила, но по ее испуганному взгляду можно было без труда догадаться, о чем шла речь.
– Энн, ты слишком много смотрела фильмов ужасов. Это всего лишь зеркало. И кстати… разве тебе его подарил не Крис?
– Нет. Я сказала тете Долли, что это его подарок, но… я ее обманула.
– А мне кажется, что сейчас ты пытаешься обмануть меня. Единственное, что тебя оправдывает, это то, что ты и сама веришь во все эти выдумки.
– Пожалуйста, – взмолилась Энн, – помоги мне избавиться от этого зеркала!
– Как же я могу это сделать, если ты не позволяешь мне даже взглянуть на него?
– Я закрою его тряпкой. Я ее уже приготовила.
– Энн, мы никуда не поедем. Раз хозяин дома не забил тревогу и не стал разыскивать зеркало, то, значит, оно не представляло для него особой ценности. Мы можем прямо сейчас подняться к тебе и выбросить его из окна. Так уж и быть, с утра я уберу осколки с дорожки.
– Не-е-ет! – Энн вцепилась обеими руками в рукав дядиного пиджака и потащила его прочь от лестницы. – Если мы разобьем его, случится еще большее несчастье.
– Энн, это суеверие. В каком веке ты живешь? И если ты сейчас же не отпустишь мой рукав, я вызову врача.
– В-врача? Зачем?
– Чтобы он сделал тебе успокоительный укол. С тобой что-то происходит.
– Думаешь, я сошла с ума?
– Нет, Энн, ты не сумасшедшая, но… у тебя сейчас трудные времена. На тебя столько всего навалилось. У тебя был сильный стресс. У нас всех. А ты такая впечатлительная…
– Я абсолютно нормальная. Если ты мне не поможешь, то я сделаю все сама. Даже если мне придется пожертвовать своей жизнью.
Томас вздрогнул. О каком самопожертвовании Энн толкует? Ее мать тоже часто говорила, что должна принести себя в жертву, чтобы замолить грехи всего человечества. Она пробила руки и ноги гвоздями и в полубредовом состоянии бродила по дому. Только бы Энн не вздумала сотворить что-нибудь с собой! Если понадобится, он запрет Энн на ключ.
Собственно, именно это Томас Браун и сделал еще через полчаса разговора с Энн. Она начала кричать о том, что поедет в Джеймстаун одна. Прямо сейчас. Томас сделал вид, что согласен ее отпустить, а когда Энн отправилась в комнату, чтобы собраться, он запер дверь.
– Боже, нет! Дядя, умоляю, открой дверь! Она убьет меня! Убьет! – Энн колотила кулаками по двери, но тяжелые шаги Томаса Брауна удалялись. – Я не могу оставаться здесь… не могу… не могу…
Слезы безысходности и бессилия текли по щекам. Некоторые попадали в рот, и Энн чувствовала их солоноватый вкус. Сердце девушки останавливалось с острой болью каждый раз, стоило ей представить ночь в запертой комнате. Даже если она станет кричать на весь дом и звать на помощь, дядя не придет. В его глазах Энн прочитала твердое решение отвезти ее в клинику для душевнобольных.
10
Щелчок.
Затем еще один.
Энн подняла голову и с трудом открыла глаза. Ресницы слиплись из-за не смытой на ночь туши, а шея болела из-за неудобного положения. Кровать не разобрана. Через легкие занавески робко пробирались солнечные лучи.
Энн расправила плечи и едва не вылетела кубарем в коридор, потому что дверь, на которую она опиралась спиной, распахнулась. Видимо, перед уходом на работу дядя Томас решил все же освободить пленницу из-под домашнего ареста.
Нельзя медлить. Энн хотела резво подскочить на ноги, но едва смогла пошевелить
