Магистра Хаббы Хэна, при одной мысли о котором мне делалось дурно. Натурально, голова кружилась, и в глазах темнело – вот ведь до чего себя довел.
– А это ничего, если я буду задавать тебе всякие дурацкие вопросы, Коба? – спросил я, когда нам принесли Дымный суп из речной рыбы и луговых трав. – Потому что если ты не хочешь ничего рассказывать, я пойму. Мне же не для дела, а…
– Да что я, не понимаю? – пожал плечами Коба. – Конечно тебе интересно. Ты же, если я не ошибаюсь, совсем недавно в столице живешь? Лет пять, да? И прибыл сюда явно не из графства Вук, что бы там ни рассказывал, уж я-то чую человека из дальних мест. Из таких дальних, что и расспрашивать не к чему, если хочешь спать спокойно.
– Ну, можно подумать, так все страшно, – укоризненно сказал я.
– Именно, – вполне равнодушно подтвердил Коба. – Да будет тебе известно, для муракока нет ничего страшнее путешествия между Мирами. Оно сулит таким как я только безумие, так что лучше вовсе не размышлять на эту тему. А ты давай, спрашивай, если не передумал. О себе я поговорить люблю, да что-то в последнее время мало охотников слушать. Люди быстро стареют, и им начинает казаться, будто в Мире не осталось ничего, заслуживающего внимания. Дурни.
– Еще какие! – согласился я.
Мы немного помолчали, отдавая должное рыбному супу. Подозреваю, его варили вовсе без применения Очевидной магии: искушенного повара в такой дешевый трактир на службу не заманишь. Мои избалованные коллеги, пожалуй, и пробовать сей шедевр пейзанской кухни не стали бы, да и Коба высокомерно поджимал губы после каждой ложки. А мне понравилось: уха – она и есть уха, с дымком и кореньями. Отличная штука.
– Я вот что хочу про тебя понять, – наконец сказал я. – Мне всегда казалось, что это, мягко говоря, не самая завидная судьба – быть нищим, пусть даже самым главным нищим в городе. И горожане наши думают точно так же – ну я же вижу, как они к тебе и твоим ребятам относятся. Что касается твоих подопечных, ты уж не обижайся, поделом. Тот еще народ, по большей части.
– Еще бы! – охотно согласился Коба.
– Ну вот, – вздохнул я. – А тебя-то как занесло в такую… Нет, не в компанию даже – в такую судьбу? Я же вижу, что ты за человек. В моей гостиной рядом с Его Величеством ты куда уместнее смотрелся, чем под мостом.
– Ну, положим, под мостом я никогда не стою, – пожал плечами Коба. – И людям своим не велю там стоять. Плохое место для того, кто хочет получить подаяние. Но вопрос твой понятен. Ты – не первый, кто его задает. Твой начальник, Кеттариец, в свое время чего мне только не предлагал. От Королевской пенсии за особые заслуги до места в своей конторе… Что, удивил я тебя? А вот так-то, сэр Макс, могли бы мы с тобой коллегами быть!
И он от души расхохотался, радуясь моей растерянности.
– Ну приврал я, приврал, – отсмеявшись, признался Коба. – Но совсем немного. В Тайный Сыск он меня зазывал не на постоянную службу, а так, для особых поручений. Но тут уж пришлось мне его огорчить, хоть и сдружились мы в Смутные Времена. Нельзя мне судьбу менять, даже если захотел бы. А я не хочу. По сердцу она мне и по силам. Моя судьба, как-никак. Не с чужого плеча.
Я только головой качал. Ну и дела!
– Нищие нужны для равновесия, – объяснил Коба. – Не для равновесия Мира, конечно, без нас он не рухнет. Но для равновесия городской жизни – еще как нужны. Всякому городу положена своя доля горя и нужды, вот мы за всех и расхлебываем. Если в один прекрасный день я прогоню своих красавцев из столицы и уйду на покой, никого вместо себя не оставив, наши беды будут поделены между остальными горожанами и все тут же разладится. Например, упадет курс короны, рухнет Гребень Ехо, разорится пара- тройка самых влиятельных семей, полиция сдуру прикроет Сумеречный рынок, а какой-нибудь купец из Ташера заразит полгорода рыбьей лихорадкой, от которой одно спасение – голову под водой во время приступа держать. И это будут только цветочки, уж поверь мне на слово.
– Верю.
Я был удивлен, почти шокирован. Никогда прежде не рассматривал ситуацию с этой точки зрения! Но ответ на свой вопрос я так и не получил, поэтому задал его снова:
– И все-таки, почему именно ты?
– Ну я же говорю, судьба такая, – пожал плечами Коба. – Можно подумать, ты не знаешь, что такое судьба и как она берет в оборот человека. С другой стороны я вполне доволен. Сам посуди, я богат, как Королевский казначей, а обедаю за твой счет. Чем плохо?
Я невольно улыбнулся. Тоже мне счастье, конечно. За мой счет пообедать – большого ума не надо. И, между прочим, куча народу этим беззастенчиво пользуется.
– И потом, – флегматично добавил Коба, – неужели ты думаешь, что держать в узде моих подопечных – такая уж простая задача? Поверь мне, мало кому это по плечу. Спроси своего начальника, он в свое время многому у меня научился. Не магии, конечно, тут мне рядом с ним ловить нечего, как и всем остальным. А вот про людей он от меня кое-что новенькое узнал. Чего они хотят, что любят и чего боятся. И как повернуть это на пользу делу. Я уж не говорю о том, что нищенство – великое искусство, не хуже этой вашей магии. Думаешь, все просто – стой на улице, напустив на себя жалостный вид, жди подаяния? Нет, сэр Макс, так ты ничего не дождешься. Ну, пару медных горстей к вечеру получишь, если очень повезет. Но никак не больше. Чтобы быть удачливым в нашем деле, надо очень хорошо понимать людей. С каждым говорить на понятном ему языке взглядов и жестов. И ничего не хотеть от людей, кроме их денег. Да, и самое главное – денег тоже не хотеть. Просить, вымогать, требовать, всеми силами добиваться, но не хотеть. Понимаешь, о чем я толкую?
– Коба, – прочувствованно сказал я, – больше всего на свете я сейчас хотел бы понять, о чем ты толкуешь. Ты представить себе не можешь, насколько это для меня важно!
– Интересные дела, – старшина нищих поглядел на меня с искренним интересом. – А зачем тебе? Жалованье у тебя, насколько мне известно, неплохое. Одно из самых высоких в Соединенном Королевстве. Вполне можешь позволить себе не хотеть денег. Ты же небось и потратить их толком не успеваешь.
– Не в деньгах дело, – отмахнулся я. – Мне бы сам принцип уяснить: как можно хотеть и одновременно не хотеть? И получать это самое, которое хочешь. Вернее, не хочешь, но все равно получаешь, потому что оно тебе нужно. Ты же об этом толкуешь?
– Ага, – кивнул Коба. И задумался.
Думал он долго. Так долго, что я успел сжевать половину черствого сырного пирога, который был далеко не так хорош, как давешний суп. Пожалуй, следовало бы вернуть его на кухню и заказать что-нибудь другое, но мне было не до того.
– Нет, не смогу объяснить, – наконец сказал Коба. – Тут не говорить надо и не слушать, а делать, пока не получится.
Я разочарованно кивнул и уставился в тарелку.
– Но если тебе очень надо, могу показать, – неожиданно продолжил он. – Может, и поймешь, кто тебя знает?
– Показать? – изумился я. – В смысле? Ты будешь просить подаяние, а я – смотреть?
– Нет. Ты сам будешь просить подаяние и смотреть, что из этого выйдет. А я пригляжу, чтобы у тебя не было неприятностей. Как тебе такое предложение?
Предложение, что и говорить, было то еще. Сказать, что оно меня обескуражило, – не сказать ничего. С другой стороны, мне всегда нравилось решать свои проблемы экстравагантным способом. Одну осеннюю депрессию я, помнится, вылечил ни много ни мало спешным переездом в иной Мир и с тех пор окончательно уверовал в целительный эффект всех без исключения безумных затей. Хотя сейчас, задним числом, понимаю, что избирательность в таком деле не помешала бы. Как и во всяком другом.
– То есть ты научишь меня побираться? – все еще не веря своим ушам, переспросил я. – Слушай, а это мысль! Вдруг и правда пойму, как это работает: нуждаться, но не хотеть. И тут же получать на блюдечке.
– Чего-чего, а блюдечек не обещаю, – сурово отрезал Коба. – А поучить – что ж не поучить хорошего человека полезному ремеслу? Тем более тебе, как японимаю, не скуки ради, а для дела, так?
– Ох, Коба, – вздохнул я. – Еще как для дела! Для дела всей моей жизни практически.
