«Хадсон-Бэй» в форте Ванкувер.
Здесь его тоже принимают прекрасно.
Гонолулу — столица, полная жизни.
Население состоит в основном из мореходов — авантюристов, особенно много дезертиров с китобойных флотилий. Тут, разумеется, встречаются представители всех мировых рас, но больше всего басков и янки. Сутера с энтузиазмом принимает в свой круг любая среда, и ему посчастливилось встретить кое-кого из старых знакомцев еще по Нью- Йорку. Вместе с ними он теперь участвует в некоторых махинациях с грузом копры, перламутра и черепаховых панцирей, пришвартованным поблизости, и оказывается достаточно удачливым, чтобы быстро сколотить небольшое состояние.
Именно тогда ему приходит в голову использовать на своих будущих плантациях рабочую силу канаков. Чтобы разработать недра Калифорнии и распахать целину необъятных пространств американского Запада, понадобится много рук. Африка чересчур далеко, а путешествие по Атлантическому океану потребует соблюдения слишком многих формальностей. Там больше нет послабляющих привилегий. А как было бы забавно обмануть международную систему правил и обойти закон о взаимном визите кораблей, проплыв прямиком в неразведанные края. Островных туземцев можно вывезти силой. Тихий океан не обидится. Он делится этой мыслью с компаньонами, которым уже обмолвился о своих калифорнийских планах словечком-другим, намекнув на грандиозные возможности. В тот же вечер в таверне подписывают договор об учреждении Торговой Тихоокеанской компании Сутера, на гербе которой — черный епископский жезл, увенчанный семью красными наконечниками на белом фоне. От себя Сутер вносит 75 000 голландских флоринов. Первые отряды канаков должны прибыть не позднее чем через восемнадцать месяцев и сойти на берег в Калифорнийском заливе, о чем Сутер сообщает конфиденциально. В этих бумагах он именует свои будущие владения Новой Швейцарией.
Условия согласованы, и ром льется рекой.
Обделав дело, пора подумать об отъезде, а это нелегко осуществить.
Сутер спешит.
Не было ни одного стоявшего на рейде корабля, который направлялся бы в мексиканские порты или согласился довезти его до Сан-Диего. Нашелся только один русский, готовившийся к отплытию в Ситку, русское укрепление на американском побережье, в самых верховьях, на крайнем севере Тихого океана.
Русские, осваивавшие территории вокруг Камчатки, возводили многочисленные укрепления на берегах Америки. Стараясь еще больше расширить границы своей империи, они столкнулись на востоке с растущим влиянием Соединенных Штатов; зато на юге уже добрались до мексиканских побережий, где основали множество колоний. Русские шхуны регулярно плавали из Ситки в Мексику.
Сутер без колебаний отправляется, чтобы плыть вверх до Алеутских островов. С русскими он прекрасно ладит; завязывает связи и заручается их поддержкой. Но в Ситке надолго не задерживается. Он здесь только до первого случая отплыть.
На борту быстроходной шхуны он плывет теперь вдоль берегов Аляски к югу, по тем морям, что служат местом встречи китобоев, на сей раз удачно входит в устье Орегона, решается спуститься по реке и высаживается на побережье Сан-Франциско.
Сутер один на берегу. Бурные волны Тихого океана устремляются к его ногам, чтобы тут умереть. Нескончаемыми параллельными линиями вздымаются пенистые валы. Чуть поодаль от воды пески, на которые беспрестанно накатывает прилив, кажутся сероватого цвета, абсолютно гладкие, необычной густоты и твердости, приглашающие путника пойти по легкой дороге, еще не тронутой человечьей стопой и разверзающейся во весь горизонт. Повсюду одно и то же растение с длинным вьющимся стеблем. Бесчисленные чайки, выстроившись в ряд на берегу, ждут, какая из волн выбросит им пищу. Другие птицы, их название ему не известно, с выдающейся вперед головой, которая не выше их торса, бегают по берегу с удивительной быстротой. Прилетающие крачки садятся на песок и тут же улетают вновь. Черные птицы прохаживаются туда-сюда неизменными парами. Есть еще крупная птица темно-серого оперения с крапинками посветлее, с клювом, напоминающим орлиный, с длинным горизонтальным хохолком на голове.
Когда Сутер наконец решается пойти, он давит множество пузырчатых моллюсков нежно — розового цвета, которые лопаются с хрустом.
ГЛАВА V
С самого открытия Калифорнии земля эта находилась под властью испанской короны. Она была одной из провинций испанского вице-королевства в Мехико. Никто не знал ни настоящей ее протяженности, ни рельефа. В 1828 году, когда наконец возникла необходимость определять северные границы этой необъятной страны, в атласе начертили перпендикулярно океану прямую линию, спускающуюся с высоты мыса Мендосино и достигающую Эванс — Пасса, большого южного излома Скалистых гор, и эта прямая линия длиной более четырнадцати сотен лье.
Нижняя Калифорния — хорошо известный полуостров, выдвигающийся в Пурпурное море[8], это бесплодная земля, очень малозаселенная; а Верхняя Калифорния, что на севере, — края почти не освоенные. Известно, что горная цепь тянется вдоль всего побережья; что за ней есть еще одна, немного повыше, которая развертывается как на север, так и на юг; и что за ней есть еще и третья, параллельная двум предыдущим, Сьерра — Невада, и это горы чудовищной высоты. Впадины между горными хребтами частью представляют собою широкие долины. За Сьеррой до самых границ Большого Бассейна простирается большая Калифорнийская пустыня, а за Великим Соленым озером вновь начинаются прерия и степи.
В 1839 году эта двухчастная страна является провинцией Мексиканской республики. Ею управляет губернатор Альварадо. Резиденция правительства — на континенте, в Монтеррее. Там живет около 35000 человек, из них 5000 белых и около тридцати тысяч индейцев.
Представьте себе полоску земли протяженностью как от Лондона до оазисов Сахары или от Санкт-Петербурга до Константинополя. Вся эта полоска земли расположена на побережье. Качество почвы гораздо лучше, чем во Франции. На северных окраинах зимы очень суровы, на юге климат тропический. Узкая, глубокая и длинная горловина, разрезающая два горных хребта и разделяющая эту полоску земли точно на две равные части, соединяет большое внутреннее озеро с морем. Это озеро способно вместить в себя все хляби мира. К нему стекаются обе величественные реки, питающие своими водами и северные, и южные внутренние долы. Это Сакраменто и Иоахим. Вот все, что мы хотим сейчас сообщить об этой необъятной Калифорнии, и именно с таким приблизительным чертежом справляется по своей записной книжке Сутер.
Он только что поднялся вверх по протоку, помогая себе лопатообразным веслом, и
