представление тут не каждый день увидишь.
Договорившись с Кобой, я принялся раздавать задания своим агентам. Честно говоря, по адресам, которые дал мне Джуффин, я бы с удовольствием прошелся сам, но выбирать особо не приходилось. Четыре дома в разных концах города; на каждый пришлось бы потратить как минимум пару часов, а люди уже скоро спать ложиться станут — что ж мне, до утра ждать?
Я успел поговорить с Кали и еще одной не менее пронырливой кумушкой, чьи выдающиеся способности уже не раз экономили мне кучу времени и сил, когда из коридора донесся пронзительный визг; секунду спустя это был уже слаженный дуэт, а причина переполоха с видом оскорбленной невинности впорхнула в кабинет.
— Уже поздно, а ты все еще не дома, — с упреком сказал призрак моего отца. — А твой начальник обещал зайти ко мне поиграть в карты — и где он?.. Только вот, пожалуйста, не начинай снова зудеть про осторожность. Я прекрасно помню, что вы оба просили меня не выходить на улицу по ночам, потому что слабоумные горожане вбили себе в голову, будто призраков следует бояться. Поэтому твой дворецкий привез меня сюда в амобилере.
— Ну хоть так, — вздохнул я. — И чего тебе дома не сидится?
— Во-первых, это не мой дом, а твой. Построен в неплохом месте, что и говорить, но этим его достоинства исчерпываются. Мне там все не по нраву, я бы устроил иначе, но ты же готов скандалить из-за любого пустяка. Во-вторых, я о тебе беспокоюсь. В-третьих, коротать вечера в обществе слуг я, уж извини, не привык, а сидеть в одиночестве… — он внезапно запнулся, умолк и после долгой паузы неохотно завершил фразу: — Мне скучно.
Но я уже и сам понял, что сперва он чуть было не сказал: «Страшно». Я почувствовал острую жалость, которая, впрочем, почти незамедлительно превратилась в досаду — скажите на милость, теперь еще и это — моя проблема?!
— Ну слушай, — вздохнул я. — Ты же полдня за мной везде ходил, много чего видел и слышал, должен понимать, что в городе творится неладное. Люди умирают один за другим от неизвестной болезни. Естественно, мы с Джуффином очень заняты. И это, имей в виду, надолго.
— Для бестолковых мальчишек любой пустяк надолго, — проворчал призрак. — Всего-то дел — арестовать пару-тройку убийц и лекаря, с которым они сговорились…
— Извини, но это не совсем так, — холодно ответил я.
У меня не было ни малейшего желания вводить Хумху в курс дела — все равно ведь слушать не станет. Зато, можно не сомневаться, когда Коба найдет детишек и мне надо будет срочно бежать по указанному адресу, увяжется за мной, оглашая окрестности бранью и причитаниями. Прекрасно проведем время. И как, скажите на милость, от него избавиться? Разве что перчатки у Шурфа одолжить, иных идей у меня не было.
Хозяин перчаток тут же возник на пороге кабинета; вообще-то я не ждал, что он так быстро вернется, — неужели, подобно некоторым знаменитым колдунам древности, обзавелся привычкой появляться везде, где о нем думают? Да нет, все-таки вряд ли.
— Дежурные полицейские утверждают, будто по зданию Управления Полного Порядка скитается призрак, — сказал Шурф, аккуратно запирая за собой дверь. — Умоляли меня немедленно разыскать его и, таким образом, спасти человечество — в их лице, разумеется. Все же удивительно, что нынешних полицейских не приучают скрывать страх и вообще держать себя в руках, как бы ни складывались обстоятельства. При вас, сэр Кофа, насколько я помню, стражи порядка вели себя куда более достойно… — В этот момент он наконец увидел Хумху и вежливо с ним поздоровался: — Хорошая ночь, сэр.
Призрак буркнул что-то невнятное, по крайней мере, я ни слова не разобрал.
— Ну, по крайней мере, следует признать, что у господ полицейских были некоторые основания для паники, — задумчиво сказал Шурф. — Я-то сперва решил, им просто померещилось. Впрочем, данное обстоятельство совершенно не оправдывает их безобразное поведение… Это ваш гость, сэр Кофа, я правильно понимаю?
— Это мой покойный отец, — вздохнул я. — Магистр Хумха Йох собственной персоной. Папа, это мой коллега, сэр Шурф Лонли-Локли.
Я хотел было злорадно добавить, что Шурф — тот самый человек, которого обычно зовут разбираться с неугомонными призраками, но не успел.
— Магистр Хумха Йох? — переспросил Шурф. — Автор трактата «Фонетика угуландских заклинаний»?
Я был готов поклясться, что голос его дрогнул, хотя прежде не предполагал, что такое возможно.
— Хотите сказать, вы читали эту мою работу? — изумился призрак.
— И не только ее. Все тексты вашего авторства, какие смог отыскать. В частности, меня чрезвычайно заинтересовали ваши исследования ритмических особенностей заклинаний, применяемых в кулинарии. Очень жаль, что вы не довели свои изыскания до логического завершения, поскольку изложенная там идея о существовании неких фундаментальных созидательных и разрушительных ритмов, используя которые можно принципиально изменять действие любого заклинания, кажется мне чрезвычайно важной. Уверен, что многие могущественные колдуны Эпохи Орденов, начиная с Лойсо Пондохвы, использовали эту методику, но, насколько мне известно, никто кроме вас до сих пор не попытался сформулировать теоретическое обоснование…
Хумха был почти смущен его напором. Но и доволен, конечно. И даже не пытался это скрывать.
— Вы, как я понимаю, могли читать разве что черновые наброски, — наконец сказал он. — Хоть и не представляю, где вы их раздобыли. За серьезный труд о фундаментальных ритмах Мира я так толком и не взялся. Подумал, кому это надо? В Эпоху Орденов люди окончательно утратили интерес к книжному знанию…
— И совершенно напрасно, — с несвойственной ему горячностью подхватил Шурф.
— Вот-вот.
Обо мне эти двое забыли. Можно было перевести дух, набить трубку и спокойно переговорить еще с двумя агентами — время-то не стоит на месте.
Завершив переговоры, я наконец позволил себе вмешаться в ученую беседу.
— Сэр Шурф, — вкрадчиво сказал я, — скажи честно, ты до архива-то дошел? Или с полдороги вернулся?
Он умолк и с недоумением уставился на меня. Но, надо отдать ему должное, опомнился довольно быстро.
— Ну что вы такое говорите. Разумеется, я был в полицейском архиве. Следует признать, ваше задание отняло у меня несколько больше времени, чем я рассчитывал. Прошу прощения за нерасторопность, но быстрее не получилось.
В устах человека, за полчаса провернувшего дело, на которое мне бы понадобилась вся ночь, эти извинения звучали как совершенно возмутительное кокетство. Однако, зная Шурфа, невозможно сомневаться в его искренности. И это, честно говоря, хуже всего.
— Так и знал, что ты не дашь нам побеседовать, — сердито сказал призрак. — В кои-то веки мне удалось встретить человека, наделенного редким даром глубокого понимания моих мыслей!
Вот уж воистину редчайший дар, кто бы спорил.
— Наговоритесь еще, вся ночь впереди, — вздохнул я. — Сейчас разберемся с делами, и оставлю вас обоих в покое — хоть до утра, хоть до конца года, как пожелаете.
Хумха ничего не ответил, но молчание его было вполне негодующим, от напряжения не только воздух звенел — оконные стекла дребезжали. Что-что, а такие фокусы отцу и при жизни всегда удавались на славу.
Шурф, хвала Магистрам, не обратил ни малейшего внимания на все эти страсти. Он вообще обладает счастливым умением выбирать, что замечать, а что нет; в каком-то смысле он уже давно живет в идеальном мире, где происходят исключительно интересные и важные события — причем именно в такой последовательности. Крупномасштабных трагедий и катастроф ему и там наверняка хватает, зато ни склок, ни дрязг, ни оскорбительных намеков, ни мелких пакостей нет в помине; не удивлюсь, если он уже давным-давно благополучно забыл об их существовании или вовсе никогда не знал — а что ж, я бы совершенно не удивился.
