— Нашли?
— Куда там. Ночь, шторм. Он так в жилете спасательном и окочурился. Через сутки жмурика выловили.
Тем временем Корефуля, перегнувшись через высокий борт, уже требовал от сейнеристов тару, спускал на шкертике наполненную из канистры бутыль.
Юрасик принимал с сейнера красное пожарное ведро камбалы.
Ракета, догорая, падала к горизонту.
Дурной пример — заразителен.
В портовой тошниловке завтракала ночная смена докеров. Корефуля и Третий толкались в очереди к раздаче с подносами в руках. Корефуля усердно искал по карманам мелочь. Механически достал и тут же запихнул обратно в карман подкову.
— Шурик, как вспомню, что этой прохиндейке нет 18, так голова еще сильнее раскалывается. Говорила мне мама, зачем? Полно почтенных замужних женщин вокруг. Теперь меня Ритуля или съест, или жениться на ребенке заставит. Но что этот ребенок вытворял, вспомнить страшно… Слушай, а деньги у нас есть?
— Талоны. Много не набирай, всего два, — успокоил Третий.
Двух талонов хватало на два кефира и два салатика. Корефуля жадно припал к бутылке.
— А кто это распинался, что после конины отходняк без вредных последствий? — напомнил Третий.
— Слушай!.. А какое сегодня число? — ужаснулся каким-то своим мыслям Корефуля.
— Третье уже. Очухался?
Корефуля допил бутылку и тут же принялся за кефир Третьего.
— Хочешь анекдот? Садится мужик в самолет. Стюардессе:» Девушка, дайте минералочки. Я с большого бодуна, пить очень хочется. Ну, приносит. Минут десять проходит, он опять стюардессу вызывает: «Еще стаканчик, если можно» На третий раз та не выдерживает и возмущается: «Что у вас, в Большом Бодуне, вообще воды нет?»
— Третье, значит?..
— А куда ты тогда пропал?
— Лег на грунт. Надо было еще в одном месте отметиться. Может, пойдем к «Лоботрясу», толкнем бонов десять? Ну и купить надо кой-чего на вечер…
— Опять?
— Не-не-не! С пьянством покончено! Есть тут одно дельце… Ты мне будешь нужен как мужчина.
— Ром, я уже заступил. Второй на праздники домой уехал, не вернулся еще.
— Ну и черт с ним. У тебя матрос есть. Что тут страшного? Ты ж его 31 — го домой отпустил? Да не сунется никто на твой сундук с мерзлыми тараканами. Посмотри на меня. Хорош? Скрягин такой же, если не хуже. Да точно тебе говорю, в одних гостях вчера были. Знаешь, бабник старый, мол, здесь зови меня просто Гена..
До открытия магазина «Альбатрос» оставалось несколько минут. Двери осаждала плотная толпа плотных женщин. Ядреных, полутораобхватных, с безразмерными сумками на колесиках. Неподалеку отирались двое в кожаных курточках, чем-то напоминающие давешних «спортсменов».
Женки, за чем стоим с утра пораньше? — весело поинтересовался у очереди Корефуля. Ближайшая морячка презрительно измерила взглядом Корефулин росток.
— Ну уж и полюбопытствовать нельзя! — обиделся Корефуля.
Одна из курточек отклеилась от стены и с равнодушным видом продефилировала к Корефуле, угадав в нем клиента.
— Мужики, валюту сдаете? — лениво осведомилась курточка.
Корефуля выразительно посмотрел в глаза курточке, потом на ее глядящего куда-то в сторону Турции напарника.
— Да нет, мужики. Мы — посмотреть.
Тем временем магазин открылся, женщины, как матросы при штурме Зимнего, ломились в открытые створки дверей.
— Это еще ничего. В Одессе на моих глазах вообще двери снесли, — сказал Корефуля.
— Дают что-то. Все к одному отделу ринулись, — констатировал Третий.
В зал они вошли последними.
— Извините, я вот за этой строгой тетенькой занимал, — вежливо обратился к какой-то из жен Корефуля.
— Это кто занимал-то, кто-занимал?.. — завозмущалась Какая-то.
— Что значит, не занимал? Товарищ женщина, подтвердите! — патетически воскликнул Корефуля.
Очередь начала роптать и гундосить, не желая признавать Корефулю.
— Значит так? — обиделся на женок Корефуля и жестом декламатора о серпастом- молоткастом достал из широких штанин паспорт моряка.
— Плавсоставу — вне очереди! — заявил он, потрясая паспортом над головой.
— Да тут все плавсостав! — соврала Какая-то.
— Документик, — потребовал Корефуля.
Строгая тетенька, стоявшая впереди, только что не сплюнув под ноги, ткнула Корефуле в лицо удостоверение.
— Моторист первого класса, — обескураженно прочел Корефуля.
— Сорри, мэм. Вы, извиняюсь, какой грудью на борьбе за живучесть пробоину закрывали?
— Ты как со старшими разговариваешь? — никак не желала выйти из боя Какая-то. Как ты женщину обозвал?
— А не плавсостав попрошу вообще… — сподличал Корефуля.
— Это что же, я должна мужа в магазин с собой волочь по каждой мелочи?
Мимо них с грохотом колес проволокла сумку первая осчастливленная женка. По габаритам на мелочь было не похоже.
— Вот именно-с. Притащите-с. Что это за муж, которого вообще невозможно никуда послать, кроме как в рейс? Да такую женщину вообще на руках носить полагается до самого магазина, — издевался Корефуля. Даже девица на кассе прыснула: в Какой-то было пудов девять весу.
Между тем, очередь, мало обеспокоенная арьергардным боем с Корефулей, двигалась. Товар закончился как раз на Корефуле.
— Слушай, кориф, ты как, успел хотя бы заметить, что давали? — спросил Корефуля у Третьего.
Кассирша, улыбаясь, что-то прошептала Корефуле на ухо. Лицо Корефули вытянулось.
— Хух. Хорошо, что не купил, — и Корефуля в свою очередь зашептал что-то девице на ухо.
— Ром, я на улице, — предупредил Третий, уходя.
На улице стоял обескураженный плавсоставовский Серега и пересчитывал пачку червонцев. Результат его явно не удовлетворял. К моменту появления Корефули он начинал
