их было разгонять?
— Вернутся, — пообещал зять, — это я экспериментирую. Горкозов почти невозможно напугать, у них нервная система реакции бегства вообще не предусматривает. Так что я их просто отвлёк, создав фантом оленьего стада, где как раз альфа-самец за готовую к спариванию самку сражается…
— Я не уверена, что смогла бы так, — призналась Аникутина, входя вслед за Лёней в пещеру.
Вдали, за пологим поворотом, был свой источник света — зелёный прямоугольник в дальней стене. Лёшка издал боевой клич каманчей и первым к нему подбежал. Остальные тоже подошли, присели рядом. В полной тишине мастера внимательно разглядывали зелёную плотную завесу, постигая своими способностями её особенности.
— В миры второго уровня она тоже позволяет заглянуть, — заявил Ермолай спустя десять минут. — Вот, смотрите.
Завеса внезапно исчезла, перед ними открылось круглое, как корабельный иллюминатор, отверстие. За ним катились до самого горизонта огромные тёмно-зелёные волны. Харламов засопел и сделал несколько движений пальцами, вид за обзорным отверстием начал поворачиваться на триста шестьдесят градусов, затем тот же вид они наблюдали с большой высоты — но земли нигде не было.
— Если география Реденла сопоставима с расщепом, то мы проецируемся на юг Индийского океана в мире Алатау-три. Передвинуть точку проекции нельзя? — спросил Леонид.
Этого Ермолай не мог. Во всех мирах второго уровня они попадали в океан, и лишь в одном мире разглядели вдали дрейфующий айсберг. Впрочем, попасть через проход в миры второго уровня всё равно нельзя — с этим они все были согласны. Зато по Камету проекция прохода скользила свободно. Возле ритуального места они обнаружили небольшую группу исследователей с Галкой.
— Народ, я приколоться хочу, — возликовал Лёшка. — Лёнь, погрузи проекцию прохода в тот склад, где мы прямое чувствование осваивали. Я пройду, как есть, в одежде, и попрошу у исследователей прондаг на память. Пусть забалдеют ребята!
Зять был уверен, что прондаг, как и любой предмет иного мира, в проход не пройдёт. Ольга — тоже. Константинову было всё равно, лишь бы людей изумить своим внезапным появлением в камзоле и высоких сапогах. Ермолай же здорово сомневался, что стоит брать с собой прондаг. Он боялся как раз того, что его удастся протащить в проход.
— Да не понесу я его с собой, в складе и брошу, — не унимался Лёшка. — Давай, Кутков, всё равно проход надо испытывать!
Едва Алексей исчез за отверстием, Леонид поднял его проекцию на уровень поверхности. Со стороны Камета проход был невидим, так что искать его Константинову пришлось бы по подсказкам друзей. К счастью, мысленная связь между ними сохранялась.
Подошедший неожиданно к голым археологам Алексей добился желаемого эффекта. Все застыли, как соляные столбы, а Лёша небрежно попросил одолжить ему прондаг, если найдётся свободный. Мол, его личные запасы как раз кончились. Тут из всеобщего ступора вышла Галка Хоменкова и завизжала, что прондаг ему брать нельзя, что сточеры после этого немедленно откроют врата в расщеп и обязательно полезут туда всем стадом.
— Нет, стадо сточеров под моими окнами — это не есть хорошо. Лучше обойдусь, — мигом перестроился Алексей.
Исследователи, все как один с раскосыми монголоидными лицами, смотрели на их перепалку без всякого выражения. Помахав им рукой, Алексей сделал несколько шагов, пригнулся — и оказался в Реденле.
— Ничего особенного, — доложил он возбуждённо, — как будто сквозь холодный душ проходишь. А с той стороны прохода абсолютно не видно.
— Можно, теперь я порулю? — попросила дочь шамана.
Она быстро направляла проход в один за другим знакомые ей миры, а ребята старательно запоминали возникающие при этом ощущения. Проходом управляли они все, это оказалось делом нетрудным. Повернули его и в расщеп и не преминули посмотреть на себя самих, на бессознательно лежащие в подземелье тела.
— А если сейчас пройти туда? — вслух спросил неизвестно кого Кутков.
— Ничего особенного. Будешь стоять рядом со своим бессознательным телом, только и всего. Никакого ущерба мирозданию. Можешь ухо себе отрезать, причём любому из тел. Но это можно сделать и без всяких погружений, ощущения будут те же самые, — ответил Константинов.
— Мирозданию ущерба никакого, зато какое алиби — тело лежит в 'холодильнике', а ты в это же самое время грабишь банк, — засмеялся Ермолай.
— Интересно, а если ты, пройдя через проход в расщеп, попробуешь вернуться из погружения, то что из этого выйдет? — заинтересовалась Аникутина.
— Ничего не выйдет, — уверенно сказал зять. — Пройдя через проход, ты теряешь возможность погружаться и возвращаться. Ты как бы продолжаешь находиться в проходе, а в нём такие действия невозможны.
— Это значит, что я сейчас могу втащить своё тело сюда, и тем вообще себя намертво заблокирую?
— Ничего не выйдет, Ерёма. Себя ты через проход точно не втащишь. Две одинаковые матрицы внутри прохода немедленно сольются. Скорее всего — с полным уничтожением физического тела.
Они замолчали, вопросительно поглядывая друг на друга. Проход ставил определённые ограничения на пользование, и они понимали, что далеко не все ограничения им известны. Потом Ольга открыла мир жаркой пустыни и принялась гонять проекцию прохода по отдельным горам и группам скал.
— Пещеру ищу, — объяснила она свои действия. — Это мир Кудлаот, в нём существует только низшая растительность, а в пустынях вообще стерильно. Зато отсюда можно будет пробить 'шахту' в Алатау-три. Надо только подобрать место, чтобы получилось не столь далеко от колодца.
Выбором они занимались довольно долго, неоднократно вылезая на поверхность и сравнивая ощущения. Наконец, нашли пещеру на склоне горы, скрытую от жгучих лучей и не очень глубокую. Все согласились, что до колодца должно быть недалеко, около пяти километров. Сегодня решили больше ничем серьёзным не заниматься, полученных впечатлений и так было в избытке. Вернулись в расщеп и разошлись, кто куда.
Впрочем, вскоре Ермолай вновь встретил Константинова возле компьютеров. Теперь здесь попадались даже любители исторического фехтования, которым ненавязчиво предлагали компьютеры в кабинках. Но просмотреть нужные файлы мастер не успел — пришла чёткая мысль от Лысого. Инге срочно требовалась помощь.
Они неслись по лестнице подземелья, стремясь не отстать от Ирки Пахомовой, девушки из группы Дружинкина. Дымный факел сыпал искры под ноги. На третьем ярусе девушка открыла неказистую дощатую дверь:
— Сюда! Садитесь или ложитесь, как угодно. Вас сколько?
Мастера разом посмотрели на Лёшку. Им предстояло труднейшее дело в двадцать третьем мире. Следовало вытащить девушку, которую проводникам не удалось вернуть в
