Вдруг она наткнулась на ювелирный магазин:
– Может, нам…
Дора и Нан подошли ближе.
Саммер направилась прямо к витрине магазина Голдсмита и заглянула внутрь. Магазинчик был маленький и темный. Глубоко вздохнув, Саммер зашла внутрь. Подруги последовали за ней. Голдсмит был занят дамой, сидевшей к двери спиной и, очевидно, придирчиво выбиравшей покупку.
Наклонив голову к Саммер, Дора тихо произнесла:
– Это Бланни Тэннисон.
– Дочь Роя Тэннисона? – переспросила та.
– Жена! – ответила Нан. – Она так молода, что годится ему во внучки.
Голдсмит поднял глаза, поправил очки на переносице и улыбнулся:
– Леди, через минуту я вами займусь.
– Понятное дело, – пробормотала Нан себе под нос. – Как только воздадите должное ее светлости.
Подавив смех, Саммер подошла к длинному стеклянному стеллажу, расположенному вдоль всей стены и принялась рассматривать коллекцию карманных часов, булавок для галстуков, серег, ожерелий и браслетов. Дора и Нан не переставали болтать.
– Некоторые говорят, что это была свадьба по расчету.
– Очевидно. Какая женщина в здравом уме выйдет замуж за старого козла?
– Я слышала, она очень несчастна.
– А что бы ты чувствовала на ее месте?
– Когда-то, еще в Лондоне, ее отец был партнером Роя. Поговаривают, что, выдав дочь замуж, он открыл себе путь в общество. Еще ходят слухи, что Теннисон только и мечтает о сыне, которому он сможет передать по наследству свои богатства.
– Нет ничего хуже, чем жить с тем, кого не любишь, – воскликнула Нан.
Саммер остановилась и посмотрела на подруг.
– Если ты думаешь, что слова Нан относились к тебе, то ты ошибаешься, – сказала Дора, подходя поближе.
– Конечно, нет, – сказала Нан. – Твои отношения с Сейбром. – Совсем другое дело!
– Разве? – спросила Саммер, ненавидя предательский румянец, выступавший на ее щеках. – Николас мог бы с вами и не согласиться. Он ясно сказал мне, что оставил меня здесь только потому, что у него не было другого выбора.
Девушка отвернулась, пытаясь стряхнуть с себя исподволь возникшее напряжение, но не смогла. Комната приобрела туманные очертания.
– Вы ищете что-нибудь особенное? – спросил ее мистер Голдсмит.
Саммер вытерла ладони о юбку и, сделав над собой усилие, улыбнулась.
– Я просто хотела спросить…
Голос ее замер, потому что глянув через плечо Бланни Тэннисон, она увидела рубин Николасв в ее затянутой в перчатку ладошке.
– Прямо не знаю, как быть, мистер Голдсмит. – Бланки говорила деланным «аристократическим» голосом. – Неплохая вещь… У меня есть красное платье – к нему этот рубин будет как нельзя кстати… Пожалуй, я возьму его!
– Нет! – воскликнула Саммер.
Бланки удивленно оглянулась, а Голдсмит снял очки.
– Приношу свои извинения… – поклонился он.
– Этот рубин принадлежит моему мужу!
– Милая дама, этот рубин принадлежит мне, – ответил ювелир. – Я купил его несколько дней назад.
– Да, муж продал его, чтобы выручить немного денег и купить мне платье…
– Вы жена Николаса Сейбра?
Саммер кивнула, не отрывая взгляда от рубина.
– Я пришла сюда чтобы выкупить его.
– Понимаю, – Голдсмит развел руками и обвел всех присутствующих виноватой улыбкой. – Похоже, возникла проблема. Миссис Тэннисон хочет купить булавку…
– Но она принадлежит моему мужу. Это его фамильная реликвия.
– Я очень вам сочувствую, миссис Сейбр. Если бы вы пришли несколькими минутами раньше…
