Мягкие игрушки занимают почти всю площадь этой великолепной детской, но главное чудо — в самом дальнем углу: роскошная колыбель, с режимом автоматического покачивания, но выдержанная в традиционном старинном стиле. Произведение искусства, ее мечта! Рози вспомнила, как однажды показала на нее Стиву, когда они бродили по детскому отделу торгового центра. Подумала тогда, что он не обратил на нее ни малейшего внимания, — и ошиблась. Ошеломленная, она поднесла к губам свою дрожащую руку.
— Когда ты… все это сделал?
— Здесь будут еще другие обои, пока не успел.
— Не могу поверить… Когда?.. Как?..
— С помощью Ника.
— О! Правда? — Рози сглотнула комок в горле, нежно, изумленно взглянула на Стива. — Как я счастлива это слышать! Может быть, попробуем, как Стифани будет лежать в колыбели?
— Конечно.
Рози осторожно взяла на руки дочку и уложила в мягкое гнездышко колыбели. Накрыла легким одеяльцем, включила автомат — режим самого медленного покачивания… Она стояла по одну сторону колыбели, Стив — по другую. Удостоверившись, что с малышкой все в порядке и качаться ей, видимо, нравится, Рози посмотрела па того, кто заставлял ее материнское сердце биться, как у девочки-подростка на первом свидании. В глазах его она прочитала надежду и желание. Но после всего, что случилось, она так боялась вновь поверить в счастье… Быстро отвела глаза, посмотрела на малышку: давно уже сладко спит…
— Это просто чудо, а не колыбель, Стив! Стифани заснула мгновенно!
— Нам нужно положить ее в кроватку, в спальне? — проговорил Стив с вопросительной интонацией в голосе.
— Думаю да. — Рози не в силах была отделаться от ощущения, что там ее ждет еще один сюрприз.
— Хорошо. Сгораю от нетерпения показать тебе это. — Стив аккуратно, не разбудив, вынул малютку из колыбели и направился с ней к двери.
В спальне Стива рядом с огромной двуспальной кроватью стояла самая очаровательная постелька, какую только можно себе представить! Под белоснежным кружевным балдахином, вся в белых шелковых оборках, каскадами ниспадавших до самого пола, она казалась видением из волшебной сказки.
— О, Стив! Какое чудо, какая прелесть! — Рози уложила Стифани.
Малышка забеспокоилась, и Стив принялся осторожно покачивать кроватку, пока крошка снова крепко не уснула.
— Кажется, ей здесь понравилось. — И включил переговорное устройство: стоит девочке проснуться, и они услышат, в какой бы части дома ни находились.
Рози взяла Стива за руку, и, переплетя пальцы, они прошли через холл вниз, в гостиную. Там она опустилась на бежево-зеленую бархатную софу перед камином.
— Так что мы здесь делаем? — Она подняла на него глаза.
— Мой дом больше, а нам нужно теперь больше места.
— «Нам»?
Надежда расцвела в ее сердце, как оживают и распускаются бутоны, ждавшие весеннего солнечного тепла всю долгую, хмурую зиму. Стив сел рядом с ней, так близко, что его дыхание касалось ее лица. Глаза его светились глубокой, взволнованной нежностью.
— Я хочу, чтобы вы здесь остались, ты и Стифани…
Сейчас или никогда! Это ее единственный шанс, она должна бороться за любимого, сказать ему о своих чувствах… Больше ничто не имеет значения, кроме этих трех слов; они вырвались из самой глубины ее сердца и прозвучали одновременно с такими же его словами:
— Я люблю тебя! — выдохнула Рози.
— Я люблю тебя! — произнес Стив.
— Что ты сказал? — переспросила Рози.
— Я люблю тебя. А ты что сказала?
— Я люблю тебя!
— Правда?
Она только кивнула. Стив заключил ее лицо в свои руки и поцеловал ее. Тепло его губ слаще всех самых нежных слов… Руками и губами он открывал ей все, что переполняло его сердце. Наконец он откинулся на спинку и издал длинный дрожащий вздох.
— Ник был прав… Это не так уж трудно.
— Мой брат, убежденнейший холостяк, посоветовал тебе поступить именно так?!
Рози еще не пришла в себя после поцелуя.
— Угу, он.
— Можно ли сделать из этого вывод, что вы заключили-таки перемирие? Может быть, даже мир?
— Именно так. Это он помог мне перевезти сюда все твои вещи.
Рози наслаждалась ощущением полного, совершенного счастья — почти. Но, как ни боялась она неосторожными словами все разрушить, еще сильнее оказалось стремление уничтожить «почти», она не могла не задать ему этот вопрос:
— Мама сказала, что не поручала тебе выслеживать Вэйна. Зачем ты стал это делать?
— Я подозревал, что он мерзавец, а ты имела по отношению к нему серьезные намерения. Мне нужны были основания, чтобы не допустить этого.
— Все, что тебе нужно было, это сказать, что ты любишь меня.
— Проще сказать, чем сделать. Но я всегда любил тебя, Рози.
— Так, значит, твоя секретарша… не представляет для меня опасности?
— Ты что, ревнуешь меня к Сэнди? Ты из-за этого стала такой странной после того дня, как побывала у меня в офисе?
— Я испугалась, что недостаточно для тебя… красивая, высокая, тонкая…
Он заставил ее замолчать страстным поцелуем; потом перевел дыхание, продолжая прижимать ее к себе так крепко, будто боялся, что какая-то сила вырвет его счастье из рук…
— Я всегда был без ума от тебя, Рози. Пытался с этим бороться, но это — любовь. Я буду любить тебя всю жизнь, моя Рози!
— Где-то я уже слышала эти красноречивые слова!
— Верь мне, это правда!
— Верю, Стив.
— Мы навсегда вместе — ты, Стифани и я! Семья Шафер. Правда, хорошо звучит?
— О да! Прекрасно!
За что, почему на ее долю выпало столько счастья, заслужила ли она его? Но она сделает все, что в ее силах, чтобы стать достойной этой радости — такой огромной, что она переливается через край, не помещаясь в сердце… Если б ей дано было предвидеть будущее, она бы ни на мгновение не заколебалась бы, принося свою клятву верности. Для ее любви только навсегда — верный срок.
Мы всегда будем вместе, пока смерть не разлучит нас! — так думали они оба.
Внимание!
Текст предназначен только для предварительного ознакомительного
