объективность. Обращаться с Джейми, как с любым другим человеком, связанным с расследованием. В таких случаях он задает вопросы. Почему бы не заняться этим сейчас?
Сэм отрезал кусочек мяса и посмотрел на Джейми.
— Вы готовы рассказать мне, что произошло в Нью-Йорке?
— Нет.
— У вас есть причина для молчания?
— Я никому ничего не говорила.
— Даже родителям?
— Тем более им.
— Почему?
— По многим причинам, — ответила Джейми, вытирая рот бумажной салфеткой.
— Назовите мне хотя бы одну.
— Чтобы защитить их.
Сэм встретился с ней взглядом.
— Я — не Рой и Луиза. И меня не нужно защищать. Но мне необходима информация. О вас. Обо всем, что поможет расследованию, — для вящей убедительности добавил он.
— То, что случилось в Нью-Йорке, старая история. Она не имеет отношения к происходящему сейчас.
— Почему бы вам не позволить мне самому решить, что важно, а что нет?
Джейми отпила чаю и испытующе посмотрела на Сэма.
— Вы ведь не отстанете от меня, не так ли?
— Нет.
Она задумалась на мгновение и затем решительно кивнула.
— Хорошо.
Сэм решил, что ей будет легче, если он, как подобает детективу, начнет задавать вопросы.
— Как звали того парня?
— Стью. Мы познакомились и влюбились друг в друга в университете. — Джейми вздохнула и отодвинула от себя тарелку. — По крайней мере я влюбилась. Он убедительно имитировал влюбленность.
— Ваши родители познакомились с ним?
— Конечно. Они невзлюбили друг друга с первого взгляда.
— Учитывая их стремление оберегать вас, это неудивительно.
Джейми покачала головой.
— Сейчас все по-другому. Теперь они не могут дождаться, когда я выйду замуж, чтобы переложить ответственность за мое благополучие на мужа и перестать волноваться за меня.
Сэм мог понять их желание.
— Как вы оказались в Нью-Йорке?
— Стью уговорил меня. Он привел множество доводов того, что работа в нью-йоркской фирме украсит резюме любого адвоката. Я поехала с ним, несмотря на упорные возражения моих родителей. Вскоре я поняла, что они были правы.
— Что случилось? — спросил Сэм, отодвигая свою тарелку.
Джейми разрывала на кусочки бумажную салфетку.
— Он сказал, что мы всегда будем вместе; ничто не разлучит нас. Но мы прожили там всего около шести недель, когда я поняла, что беременна.
— Ребенок?
— Вот именно. Беременность означает именно это, — сухо подтвердила Джейми. — У меня должен был родиться ребенок.
В бытность полицейским Сэм слышал немало подобных историй и думал, что уже ничто не может удивить его. Но почему-то признание Джейми потрясло Сэма до глубины души. Он был хорошим детективом, но в данном случае не требовалось особого мастерства и глубокого знания психологии, чтобы понять — с ней произошло несчастье, так как ребенка у нее нет.
— Как Стью отнесся к этому?
— Он порвал со мной.
— Что?
— Покинул меня. Бросил. Избавился.
— Сукин сын…
Джейми тихо сказала:
— Когда я потеряла ребенка, рядом никого не было.
— Почему? — Сэм не знал, о чем спросить или что сказать.
— Это произошло внезапно. Я только начала работать и еще ни с кем не была близко знакома. В ту ночь Стью ушел и не отвечал на мои звонки. Родители были далеко.
— Что вы сделали?
— Я поехала в больницу на такси.
Сэм подумал, что он был в гневе, когда вошел в «Одинокую звезду» и увидел, как Бо Таггерт распустил руки. Но тот гнев нельзя сравнить с яростью, которая охватила его сейчас. Он все бы отдал, чтобы провести пять минут наедине со Стью, этим сукиным сыном.
— Только скажите, — глухим голосом проговорил Сэм, — и я выслежу его и вышибу из него дух.
Джейми удивленно подняла на него глаза и грустно покачала головой. Поднявшись из- за стола, она собрала тарелки и поставила их в раковину.
— Как бы соблазнительно это ни было, вы уже достаточно пострадали из-за меня.
— Рискну еще раз.
Джейми пыталась превратить разговор в шутку, но Сэм говорил серьезно. И когда он увидел, что в ее глазах стоят слезы — о потерянном ребенке, об одиночестве, о чувствах, скрытых глубоко в душе, — что-то дрогнуло в нем.
Потянув Джейми за руку, он посадил ее к себе на колени и обнял. На мгновение она замерла, затем прижалась к его груди и, уткнувшись лицом в шею Сэма, дала волю слезам. Он гладил Джейми по спине и шептал бессмысленные утешения, зная, что ничем не может облегчить ее горе.
Сообразив, что она сидит у него на коленях, Джейми попыталась взять себя в руки. Сэм тщетно старался сделать то же самое — но по другой причине. Плавные изгибы и мягкие округлости ее тела могли бы ввести в соблазн святого, не говоря уже о мужчине, у которого проблемы с самоконтролем.
Джейми шмыгнула носом, подняла голову и посмотрела на Сэма покрасневшими глазами, удивительно большими и красивыми.
— Простите, Сэм. Я уверена, что утешение плачущей женщины не входит в обязанности телохранителя.
— Нет. Но ваше благополучие — часть моей работы. И вам должно стать лучше, после того как вы облегчили душу. Но все-таки я удивлен, что ваши родители не в курсе.
Джейми тяжело вздохнула.
— Мне хотелось уберечь их от огорчения, поэтому я скрыла подробности, сказав лишь, что Стью бросил меня и я возвращаюсь домой. Они были так счастливы, что не стали задавать много вопросов.
— В отличие от меня.
— Да. — Глаза Джейми снова наполнились слезами. — Но больше вы не будете расспрашивать меня.
