помутневшие глаза открыты, но самым неожиданным было то, что он умер не от инфекции. Его… Он не успел додумать.
Валерий Алексеевич через его плечо взглянул на тело и молча пожал плечами. Сопровождающий вырвал у Кашинцева простыню и подтолкнул Игоря к другой двери, в дальнем углу хранилища.
– Ваш клиент уже в секционной, – сказал он.
– А этот? Кто он? Почему его убили?
Сопровождающий покачал головой.
– Я бы не советовал вам влезать в это. Поверьте, не стоит.
– Почему? – возмутился Кашинцев и почувствовал, как на плечо ему легла рука куратора.
– Игорь Константинович, давайте займемся делом. Каждая минута на счету.
– Я только хотел узнать, откуда здесь свежий труп с огнестрельным ранением?! Как это все прикажете понимать? А второй? Кто там, на соседней каталке? – Кашинцев потянулся к другой простыне, но сопровождающий грубо оттолкнул его.
– Сволочи! – закричал Игорь. – А меня вы положите рядом, на третью? Да? После того, как я стану вам не нужен?
Он ударил сопровождающего в грудь. Тот отлетел в сторону, но тут же снова бросился на Кашинцева. Неизвестно, чем бы все это кончилось, если бы Валерий Алексеевич не схватил Кашинцева за руки и не прижал их к туловищу.
– Да успокойтесь же, наконец! – тихо, но твердо сказал он. – Ничего с вами не случится, обещаю! Не надо устраивать из эпидемии цирк!
Эти слова отрезвили Кашинцева. Он стоял, тяжело дыша, словно только что пробежал стометровку. Стекло шлема опять запотело изнутри, и он, как сквозь дымку, видел искаженное злостью лицо сопровождающего.
– Ладно… – наконец пробурчал он. – Пошли в секционную!
Они прошли через дверь в дальнем углу и оказались в чистом светлом помещении. В центре стоял большой стол из белого мрамора; на нем лежал обнаженный труп мужчины.
Кашинцева передернуло при взгляде на него, и тогда он впервые подумал, что, может, смерть от пули – не такая уж плохая альтернатива.
«Во всяком случае, если бы мне предложили выбирать между пистолетом и А-Эр-Си-66, я бы не смог с уверенностью сказать, что лучше».
В секционной их ждали еще двое мужчин в защитных скафандрах. Один из них, повинуясь молчаливому жесту сопровождающего, подкатил металлический столик с инструментами, а второй – настроил микрофон и включил запись.
Кашинцев отдышался и постарался сосредоточиться на предстоящей работе.
– Вскрытие тела погибшего в результате заражения штаммом А-Эр-Си-66 проводится в патологоанатомическом отделении второй инфекционной больницы, – сказал он в микрофон. Валерий Алексеевич одобрительно кивнул. – Вскрытием руководит, – собственные регалии он предпочел опустить, решив, что это неважно, – Кашинцев Игорь Константинович…
Зампредседателя ФСБ Чернов вытащил из упаковки две таблетки «Тамифлю» и, борясь с подступившей тошнотой, положил их на язык.
Он открыл бутылочку минеральной воды «Evian» и одним большим глотком протолкнул таблетки в пищевод. Сознание того, что он «провел необходимые профилактические мероприятия», немного его успокоило. Глядишь, и все обойдется.
Чернов достал из кармана прибор ЧИП-66 и убедился, что он работает. В целом, наверное, все не так уж плохо. В целом. Если не обращать внимания на частности.
Он потянулся было к мобильному, но вспомнил, что аппарат, отключенный, уже вторые сутки лежит в ящике стола. Смешная предосторожность… Однако не лишняя. Лучше пользоваться городским телефоном.
Чернов набрал номер своего загородного дома и некоторое время ждал, пока жена возьмет трубку.
– Да, солнышко! – сказал он, тщетно пытаясь придать голосу спокойствие. – Привет! Как у вас дела?
Жена не могла понять, что за необходимость торчать с двумя детьми в коттедже в конце сентября, когда за окном – постоянные дожди, и никого, кроме охраны, рядом нет. Она тут же объяснила это мужу – в ярких и сочных выражениях.
Чернов поморщился.
– Не волнуйся! Скоро вернешься. Да. Какая школа? Если эти оболтусы недельку-другую не походят в школу, ничего с ними не случится. Да. Конечно. Послушай, я не могу сейчас приехать…
Жена перебила его длинной и эмоциональной тирадой. Чернов убрал трубку от уха и так держал ее, дожидаясь, когда голос благоверной стихнет. Улучив короткую паузу, он поспешил вставить:
– Приеду, как только освобожусь. Нет, пожалуйста, не надо. Ну что за глупости лезут тебе в голову?
У него это был уже третий брак, и, положа руку на сердце, стоило признать, что у жены имелись основания подозревать его в некоторой повышенной активности за пределами супружеской спальни, но только не сейчас. Не в эти сумасшедшие дни, когда он в буквальном смысле оказался между молотом и наковальней.
– Солнышко, извини, нет времени. Я перезвоню тебе. Попозже. Ага. Целую.
Он положил трубку, зная, что ему предстоит еще один телефонный разговор – еще менее приятный, чем беседа с женой.
Но выхода не было. Все равно он должен был это сказать.
Чернов снова снял трубку.
– Алло! Александр Вениаминович? Чернов беспокоит. Александр Вениаминович, боюсь, нам придется пойти на это. Да, как минимум на неделю. Мы и так уже затянули. Я должен был сделать это сутки назад.
Он кивал, не замечая, что непроизвольно вжимает голову в плечи. Чернов до сих пор побаивался Александра Вениаминовича Крупина – человека, которого он сменил на посту зампреда ФСБ.
Крупин уже два года как вышел на пенсию и ныне трудился в совете директоров одного из крупнейших операторов сотовой связи. Подразумевалось, что и для Чернова там готово теплое местечко.
– Александр Вениаминович, конечно, я сделаю все, что в моих силах, но… Вы недооцениваете ситуацию… – последнюю фразу он сказал тихо, ожидая привычного разноса, который и не замедлил последовать.
– Хорошо. Будем стараться, – со вздохом сказал он, понимая, что выбор все-таки сделать придется. Тяжелый выбор – и в самое ближайшее время.
Чернов встал из-за стола, одернул пиджак и нащупал прибор. Это уже смахивало на паранойю – каждые пять минут проверять, работает ли ЧИП-66, но он прекрасно понимал, чем это у него вызвано.
Чернов боялся.
Он вышел из кабинета, прошел по длинному коридору и спустился на лифте в подземное помещение Координационного центра, откуда осуществлялось руководство мерами по нейтрализации эпидемии.
В большом зале царила бесшумная суета. Мягкие серые ковры скрадывали торопливый стук шагов, из-под потолка лился ровный гул мощных кондиционеров; в воздухе разносился
