Бакунин

Наталья Михайловна Пирумова Бакунин

ПРЕДИСЛОВИЕ

Михаил Александрович Бакунин — одна из самых сложных и противоречивых фигур русского и европейского революционного движения.

Противоречивость его выражала собой характерные черты эпохи ломки старых утопических представлений и утверждения новых идей научного социализма.

Революционер, непримиримый противник самодержавия, активный борец за освобождение славянских народов и вместе с тем один из создателей мелкобуржуазной утопической теории анархизма — таков Бакунин.

«Это натура героическая, оставленная историей не у дел», — говорил о нем А. И. Герцен.

Бакунин, как указывал В. И. Ленин, был одним из представителей «непролетарского домарксистского социализма».[1] Не поняв роли и значения рабочего движения на Западе, он в первый период своей революционной деятельности целиком ушел в национально-освободительную борьбу славянских народов. На баррикадах Праги и Дрездена искал он пути к освобождению своей родины. Усилия его были тщетны, ибо ставка на национальные движения была, по существу, проявлением мелкобуржуазных иллюзий.

После многих лет тюрьмы и ссылки Бакунин вновь встал в ряды европейской демократии. Карл Маркс попытался привлечь его к деятельности в Интернационале — первой массовой международной организации пролетариата. Но Бакунин, по-прежнему оставаясь мелкобуржуазным революционером, не понял роли, которую было призвано сыграть Международное товарищество рабочих в становлении самостоятельного рабочего движения.

В середине 60-х годов формируется анархистское мировоззрение Бакунина. Оно выражало настроения разорявшихся масс крестьянства и мелкой буржуазии, вливающихся в рабочий класс, страдания и судьбы которых глубоко волновали Бакунина.

«В общем это — детство пролетарского движения, подобно тому, как астрология и алхимия представляют собой детство науки»,[2] — писали о бакунизме Маркс и Энгельс.

Критика социального неравенства, угнетения, эксплуатации, призывы к мировой революции сочетались у Бакунина с индивидуализмом, с требованием абсолютной свободы личности, отрицанием всякого авторитета. По идеалистической концепции Бакунина первопричиной всякой эксплуатации являлось государство, поэтому цель революции он видел прежде всего в его ликвидации. Сама же революция понималась им как стихийный процесс «социальной ликвидации». Бакунин отрицал необходимость создания пролетариатом собственной организации — партии, видел в крестьянстве, интеллигенции, люмпен- пролетариате наиболее революционные слои общества, будто бы готовые к революции в любой момент.

Убежденный, что его идеи несут освобождение трудящимся, он пытался повернуть рабочее движение на анархистский путь. Разгорелась острая идейная борьба между сторонниками научного коммунизма и бакунистами. Маркс и Энгельс разоблачили мелкобуржуазную природу бакунизма, показали, что отрицание участия пролетариата в политической борьбе ведет к подчинению рабочих буржуазной политике, а отрицание необходимости и исторической неизбежности диктатуры пролетариата и организации пролетариата в самостоятельную политическую партию, по сути дела, закрывает путь к социалистическим преобразованиям.

Успех идей Бакунина в таких странах, как Италия, Испания, Швейцария и частично Франция, был непрочным. Рабочее движение Западной Европы не могло пойти и не пошло за Бакуниным.

Человек, обладавший неисчерпаемой революционной энергией, стремлением везде, всюду, своими руками творить революцию, Бакунин постоянно впадал в трагический разрыв между созданной им же анархистской теорией и реальной практикой революционного движения.

Не забывая о том, что анархистская теория Бакунина уводила рабочее движение с прямой дороги борьбы за светлое будущее человечества, о котором страстно он мечтал сам, нельзя вместе с тем не отдать должное смелости и революционной энергии этого борца против царского самодержавия в России и всевластия капитала в Западной Европе.

1 мая 1903 года в ленинской «Искре» появилось сообщение о сборе средств на памятник русскому революционеру Михаилу Александровичу Бакунину. От редакции газета писала: «Нам остается прибавить что, несмотря на глубокие различия, отличающие наши взгляды от взглядов М. А. Бакунина, мы умеем ценить в кем человека, в течение всей своей жизни твердо и самоотверженно боровшегося за свои убеждения. Таких людей, к сожалению, слишком мало еще у нас в России, и память их должна быть дорога даже для их противников».

Имя Бакунина высечено и на камне памятника борцам за социализм, воздвигнутого у кремлевской стены в 1918 году по ленинскому плану монументальной пропаганды.

ГЛАВА I ОТ «ПРЕМУХИНСКОЙ ГАРМОНИИ» ДО КАТЕГОРИЙ ГЕГЕЛЯ

Бакунин во многом виноват и грешен, но в нем есть нечто, что переживает все его недостатки, — это вечно движущееся начало, лежащее в глубине его духа.

В. Г. Белинский

Михаил Александрович Бакунин происходил из старинной дворянской семьи. Первым известным предком Бакуниных был дьяк Никифор Евдокимов, числившийся с 1677 года московским дворянином. Правнук его Михаил Иванович служил при Петре I кохмендантом в Царицыне. Внук Михаила Ивановича — Михаил Васильевич — пошел по служебной лестнице значительно дальше. При Екатерине II он был действительным статским советником и вице-президентом камер-коллегии. Был он к тому же богат, смел и нрав имел необузданный. Женившись на княжне Мышецкой и выйдя в отставку, он поселился в Премухине Нозоторжского уезда Тверской губернии.

Обширный помещичий дом, огромный старинный запущенный парк, красивая каменная церковь, построенная по проекту известного архитектора Н. А. Львова, и 500 душ крепостных крестьян — все это досталось в наследство одному из его сыновей — Александру Михайловичу Бакунину.

Получив образование за границей, защитив философскую диссертацию в Падуанском университете, Александр Михайлович долго служил при российских посольствах в разных государствах Италии. В конце царствования Екатерины II он с чином надворного советника вышел в отставку и возвратился в Россию.

Поселившись после 1812 года в своем имении, он занялся хозяйством, не оставляя, однако, и занятий умственных. Особый интерес его вызывала отечественная история. Он много читал, делал выписки, а позднее, в 1827 году, завершил свою «Историю России». Написал он также «Опыт мифологии русской истории», комментарии к древнерусскому летописному своду и еще несколько исторических работ. Все они, как и его поэма «Осуга»[3] и множество стихов, не предназначались для