— Иду-уу! — откликается капитан.
Конечно, он сейчас же идет!
Прыгает откуда-то сверху, падает, захлебывается в дурманящем запахе полей. Лежит, не в силах подняться, смотрит снизу на небо в пестрой рамке из трав.
И вдруг его охватывает неудержимый смех. Он хохочет в полную силу. Лошади срываются с места и уносятся. Как ветер, как стрелы.
Капитан, вскочив, осматривается кругом. Какое все родное, свое!
— Мы вернулись! Да вы понимаете, мы уже вернулись! — кричит он во весь голос и снова падает, широко расставив руки, как если бы он мог обхватить ими всю Землю.
— Земля моя… — шепчет он. И громким счастливым криком добавляет, перевернувшись на спину: — Зе-е-емля-а-а-а!!
— Земля! Земля! — подхватывают холмы.
— Земля… — повторяет ветер, как будто бы впервые осмысливая значение этого слова.
— Да, вот мы и вернулись… — шепчет капитан, закрывая глаза.
…В памяти проносятся сотни чужих планет, все меркнет, стирается… Покрывается чернотой, теряет глубину… Звездолеты, старты, потерн и открытия, удачи и падения… Это так мало по сравнению с Землей, самой дорогой и близкой!
«Это от счастья…» — устало проплывает мысль.
Капитан с трудом разлепил глаза.
Ровная зеркальная поверхность четко, без единой волны отразила лицо.
Голову мягко приподняли манипулятором. Ударил резкий тонизирующий запах.
Все просветилось, стало на свои места.
Капитан медленно поднялся с кресла и подошел к стене. Услужливо образовалось отверстие, тотчас затянувшись после его выхода.
Впереди светилась преграда — нечто вроде афиши, по которой на родном языке посетителя неторопливо бежали стереобуквы, сливаясь в краткое описание принципа действия АБЭВ. Не прочитав их, нельзя было выйти. Прочтение — ключ!
«Через коническое соединение между полом и блюдом к последнему проводятся улавливатели биотоков посетителя, идущие по ним непосредственно в блоки внутренней системы, соединяющие разрозненные мысли и воспоминанья в одно целое. Настроенные заранее на команду центрального блока, экраны отображают связанные события, которые хочет видеть человек-объект на поверхности блюда. С изменением хода мыслей меняются изображения. Следуя непрерывной цепью, подобно мыслям всякого разумного существа, они создают как бы бесконечный фильм — он обрывается с окончанием сеанса. Чтобы у объекта создавалось впечатление, что он сам участник событий, могущий в них вмешаться и изменить по своему желанию, машина добавляет к фильму необходимые запахи, осязательные ощущения. Благодарим за посещение!»
Капитан вышел из здания. Голова кружилась. Перед глазами стояла родина. Далекая, недостижимая и от этого еще более прекрасная.
«Участник событий»… Пересохшие губы плохо слушались, но капитан знал, что найдет в себе силы выстоять против ярости Игоря, холодности Ваноса, отчаяния Яна. Он прекрасно знал, что никогда не разрешит экипажу пойти на АБЭВ. Никогда.
Он слишком любил их, чтобы смотреть безучастно, как разъедает их волю тоска по дому.
Михаил Пухов
ВСЕ ЦВЕТЫ ЗЕМЛИ
О конце прохладного коридора, рядом с лестницей, ведущей на верхние этажи, висела табличка «Директор института». Чернов толкнул дверь. В большом окне в просвете между деревьями на фоне неба золотились купола старинного храма. За столом у окна сидел человек в розовой рубашке и темных очках. Молодой, красивый. несимпатичный. Он неприветливо смотрел на Чернова.
— Чем буду полезен?
— Мне нужен директор.
— Чем буду полезен? — повторил человек.
Чернов с опозданием понял, что в комнате всего одна дверь — та, через которую он вошел.
— Вы директор этого института?..
— Директора нет. Отпуска, никого нет. Лето, жара, вы понимаете. Я его заместитель. Моя фамилия Буняк, — представился он, не подавая руки. — Чем буду полезен?
Чернов молчал.
— Садитесь, — сказал Буняк.
Чернов опустился в кресло для посетителей. Никакого дружелюбия в лице Буняка он не видел.
— Работать? — спросил Буняк.
Чернов молча смотрел на него. Такой молодой, а уже заместитель. Карьерист, вероятно. Впрочем, теперь все выглядят молодыми и карьеристами.
Буняк ждал.
— Нет, — сказал, наконец, Чернов. — Я космонавт. Я…
— Не нужно. Я и так все знаю.
Буняк щелкнул тумблером и теперь смотрел на не видимый Чернову экран.
— Чернов Анатолий Васильевич, русский, год рождения 1996-й, профессиональный космонавт, покинул Землю в 2020 году, вернулся месяц назад. Вас, вероятно, предупреждали. Теперь каждый носит с собой биографию.
— Но я думал, это просто номер. Комбинация цифр, и ничего больше.
— Верно, — усмехнулся Буняк.
Такие приборы, как у меня, установлены всюду. Он зарегистрировал ваш номер и передал его в Информарий, где хранятся данные обо всех гражданах Земли. Но ведь вы пришли не для того, чтобы я вам это объяснил.
— Да, — сказал Чернов.
Буняк ждал.
— Я вернулся из трудного перелета, — сказал Чернов. — Для Земли рейс продолжался 200 лет. Те, кто нас провожал, мертвы
— Ясно, — сказал Буняк.
