активном участии населения в общественно-политической жизни страны.
Создание штатов на лингвистической основе не помешало заметному укреплению централизованной власти, тесно связанному с хозяйственной интеграцией. Развитие плановой экономики, расширение государственного сектора привело к усилению финансово-экономической власти центра, что сыграло позитивную роль в упрочении экономической самостоятельности Индии. Вместе с тем очевидно и то, что в такой огромной стране, где многие штаты по размерам территории и численности населения превосходят многие крупные государства мира, управлять только из центра невозможно. Население крупнейших четырех штатов превышало 80 млн. человек (Уттар-Прадеш – 166 млн., Махараштра – 96 млн., Бихар – 82 млн., Западная Бенгалия – 80 млн.). Население еще пяти штатов – от 50 до 75 млн. человек, еще пяти штатов – от 20 до 37 млн. человек и т.д.[1145]
Эффективное осуществление программ развития штатов и прогресс страны в целом во многом зависели от тесного и конструктивного сотрудничества между центром и штатами. При общей отсталости экономики и неравномерности развития штатов центр оказался в исключительно сложном положении при определении первоочередности регионального развития, особенно если учесть давление снизу, со стороны штатов, каждый из которых требовал внимания к себе и ревностно относился к дополнительным финансовым средствам, выделяемым другим штатам на те или иные проекты. В этом смысле правительства штатов играли роль своеобразных групп давления, добивавшихся финансово-экономических льгот. Даже в условиях, когда в Дели и штатах функционировали правительства, сформированные одной и той же политической партией, их взаимоотношения складывались не всегда гладко[1146]. Отношения центр–штаты не сводились лишь к связям на правительственном уровне. Большую роль в них играли политические партии как в Дели, так и на местах. Власти в штатах не могли не принимать во внимание особенности социально-экономического и политического развития отдельных регионов, которые не всегда учитывались в центре.
Существенным моментом, во многом определявшим изменения в социально-политической структуре страны, в том числе и в отношениях центр–штаты, был и остается ее полиэтнический и многоконфессиональный характер. Заметное место в общественной жизни занимали взаимоотношения между кастами в индусской общине. Причем в каждом из штатов сочетание разных социальных факторов имело свою, часто неповторимую специфику.
Это «накладывалось» на неравномерное социально-экономическое развитие различных штатов и даже отдельных дистриктов в одном и том же штате. Индийская формула «единство в многообразии» уходит корнями в многообразие страны – в культуре, языках, традициях, обычаях, социальном поведении и т.п. Далеко не всегда это многообразие бывало гармоничным. В ряде случаев разделительные линии проходили между регионами, конфессиональными группами и кастами. Нередко они бывали достаточно явными и жесткими, что не обязательно нарушало общественный мир и спокойствие (хотя и такие случаи были далеко не единичными), но способствовали развитию штатовской и даже местной идентичности, которая проявляла себя в общественной и партийно-политической сфере в форме многообразных неправительственных организаций, политических группировок и партий, возникавших снизу в виде реакции на изменения в социально-экономической и политической жизни.
Проблемы в отношениях между центром и штатами нередко были связаны с неудовлетворенностью отдельных штатов финансовой помощью центра, что усугублялось неравномерностью в развитии регионов страны. Так, в 2000 г. наивысший среди штатов подушевой доход в богатой Махараштре был почти в три раза выше, чем в беднейшей Ориссе. Доля населения, живущая за гранью бедности в той же Ориссе, была в восемь раз больше, чем в зажиточном Панджабе[1147]. По данным Плановой комиссии Индии, региональное неравенство в доходах на душу населения по сравнению с 1970-ми и 1980-ми годами существенно выросло и достигло максимума в ходе осуществления рыночных реформ в 1990-е годы. О неравномерном развитии штатов говорили и данные по потреблению электричества на душу населения, по доступности безопасной питьевой воды, которые рознятся в десятки раз.
По индексу человеческого развития неравенство среди штатов также весьма значительно: от высшего уровня в Керале до низшего в Бихаре. Так, уровень грамотности – в 2001 г. в Керале был почти в два раза выше, чем в Бихаре (соответственно 91 и 47%), а продолжительность жизни в 1993 – 1997 гг. составляла 73 года в Керале и 56 лет в Мадхъя-Прадеш.
Усилия государства по снижению неравномерности социально-экономического развития штатов пока не привели к значительным успехам. Более того, разрыв между богатыми и бедными штатами все более увеличивался. Росло и недовольство в более бедных штатах, тем более что они не разделены непроходимыми барьерами от богатых. Действительно, вместе взятые штатовские и центральные ресурсы самого богатого штата Махараштра составили в 2007 г. более 66 000 млрд. рупий, а самого бедного Бихара – всего 21 000 млрд. рупий.
Неравномерность в развитии штатов, а соответственно и проблемы в отношениях между ними и центром, проявлялись в разных сферах социальной и экономической жизни. Так, в соответствии с десятым пятилетним планом (2002–2007), предусматривалось сокращение бедности в среднем по Индии с 26,1 до 19,34%. Однако по штатам оставался огромный разброс по этому показателю. Если в богатых Гуджарате, Панджабе, Харьяне, Химачал-Прадеше уровень бедности в 2007 г. не должен был превышать 2%, то в Бихаре, Ориссе, Ассаме он планировался соответственно на уровне 43,1, 41 и 33,3%. По данным Плановой комиссии Индии, региональное неравенство в доходах на душу населения по сравнению с 1970-ми и 1980-ми годами существенно выросло и достигло максимума в 1990-е годы.
О неравномерном развитии штатов говорят и такие данные. Если наивысшее потребление электричества на душу в 2000 г. составило в Панджабе 823 кВч, то наименьшее – в Манипуре 65 кВч. По доступности безопасной питьевой воды самый высокий показатель среди штатов был у Ориссы – 16,8% хозяйств, самый низкий у Панджаба – 0,97% (при среднем по Индии – 6,3%).
В течение всего периода независимого развития центр постепенно повышал (в том числе и под давлением штатов) отчисления в бюджеты штатов. Если в 1951/52 г. доля чистых переводов штатам в расходах бюджета центрального правительства составляла 22,1%, то в 1980/81 г. она выросла до 38,1% (все эти годы, за исключением 1977–1980 гг., в центре правил Конгресс). В 2004/2005 гг. эта доля упала соответственно до 27,4% во время правления в центре правительства во главе с Бхаратия джаната парти[1148].
В начале XXI в. финансовые ресурсы штатов были сопоставимы с помощью центра штатам и даже превышали ее. В десятом пятилетнем плане (2002–2007) собственные ресурсы штатов оценивались в 306 771 млрд. рупий, в то время как помощь центра – в 253 844 млрд. рупий. При этом в некоторых штатах собственные ресурсы значительно превышали помощь центра (Махараштра – соответственно 56 862 млрд. и 9 770 млрд. рупий, Панджаб – 15 000 млрд. и 4 000 млрд. рупий). В других, более бедных, штатах картина была противоположной: в Ориссе ресурсы штата составляли 4 393 млрд., помощь центра – 14 607 млрд. рупий, в Уттар-Прадеше – соответственно 24 297 млрд. и 35 410 млрд., в Бихаре – 9 278 млрд. и 11 721 млрд. рупий[1149].
С конца 1990-х годов произошло значительное усиление роли регионов и региональных партий, выросла зависимость от них двух крупнейших партий – Конгресса и Бхаратия джаната парти. Борьба за влияние в регионах, за укрепление позиций в отдельных штатах стала важной составной частью всего политического процесса в стране. Об этом свидетельствовало и то, что в начале 2000-х годов как Конгресс, так и БДП возглавляли местные правительства не более чем в одной трети штатов.
Усиление региональных партий сделало невозможным создание однопартийных правительств в центре и потребовало нового подхода к формированию центральных правительств на основе партийных коалиций, в которых большую роль играли именно региональные партии. Такое положение в стране сложилось в ходе эволюционного социально-экономического и политического развития в течение более 60 лет. Этот процесс постепенно набирал силу, что подтверждалось динамикой партийно-политического развития, которая вела к усилению роли региональных сил, к тому, что коалиционные правительства в центре были вынуждены опираться на штаты и региональные партии. Стали углубляться противоречия между отдельными социальными группами и слоями общества, которые неодинаково проявлялись в разных регионах из-за
