ответил, что пока ничего не стряслось, но мне необходима ее консультация.
Она прошла в комнату и уселась на диван. Я решил обойтись сегодня без формальностей типа предложения чая или кофе и сразу взял быка за рога:
– Ты должна знать некую Ольгу Трушкину. Она работает в вашем агентстве досуга.
Рыжая очень удивилась:
– Да, работает... Но тебе-то она зачем?
– Думаю, что мне нужно с ней переговорить.
Рыжая пожала плечами и с некими тонками ревности в голосе сказала:
– Телефон агентства ты знаешь, звони и заказывай. И ты за этим меня вызвал?
– Ты не поняла, – раздраженно сказал я. – Убили кандидата в депутаты Филимонова. В вечер убийства он был с Трушкиной.
Рыжая задумалась.
– Сегодня Ольга не работает, у нее выходной, – наконец сказала она. – А завтра я могу попробовать договориться о встрече. Я позвоню...
– Можешь заехать, – сказал я и улыбнулся.
– Зачем откладывать на завтра то, что можно сделать сегодня? – кокетливо спросила меня Рита.
Я немного подумал и согласился с ней. Я решительно встал со стула, взял ее за руку и повел в спальню.
Утро следующего дня, в отличие от прошедшей ночи, не принесло ничего хорошего.
Явившись как всегда, в девять в офис, я увидел напряженно беседующих между собой Гайдука и Джаванидзе. Я вспомнил, что Джаванидзе отсутствовал на вчерашних разборках с налоговой полицией и подумал, что, видимо, хитрый кавказец каким-то шестым чувством угадал возможные неприятности и не явился. Я подошел к беседующей парочке и, поздоровавшись, спросил, есть ли у нас проблемы. Мне ответили, что пока нет, но возможно, будут.
– Сегодня звонил директор фирмы «Весна», у которого «Корабль Иштар» арендует офис и сообщил, что изменились условия аренды, – сказал Гайдук.
– Что он имел в виду? – попробовал уточнить я.
– Он считает, что по его экономическим прогнозам в связи с повышением тарифов на междугородние телефонные разговоры должны автоматически повыситься все эксплуатационные расценки на содержание здания, как-то: водопровод, канализация, электроэнергия, – начал объяснять Гайдук.
– Канализацию-то мы им починим – это входит в нашу предвыборную программу, – вставил Джаванидзе. – А вот остальное...
– Что, телефон так много жрет? – спросил я.
– Нет, это новый директор так широко мыслит, – мрачно пошутил Гайдук. – Он уже выслал к нам управляющего, которого зовут Марат Тахирович. Он с минуты на минуту здесь появится.
– Марат как? – спросил я.
Мне повторили.
– А можно, во избежании казусов я буду звать его просто Марат? – спросил я.
Гайдук с Джаванидзе серьезно задумались и в конце концов сказали, что лучше звать «господин управляющий».
– А что случилось со старым директором? – задал я еще один вопрос.
– Помер, – как бы между прочим сказал Джаванидзе. – Сердце... Хотя я думал, что он еще протянет...
– Хотя бы до конца выборов, – заметил Гайдук.
– Не судьба..., – протянул я.
В дверь постучали, и Вова впустил высокого худощавого мужчину лет тридцати... Рябое лицо, короткостриженный волос, немигающий пронзительный взгляд... Нам с Гайдуком было особо бросилось в глаза, что он был одет в камуфляжные штаны и джинсовую куртку. Если к куртке у нас не было никаких претензий, то камуфляж со вчерашнего дня вызывал аллергию. Рябой подошел к нам и представился:
– Меня зовут Марат Тахирович. Кто из вас Ершевский?
Мы все трое переглянулись, потом Гайдук ответил:
– Пожалуй, никто.
– А где мне его взять?
– Взять его можно только с санкции прокурора, и то только после семнадцатого числа, – ответил я.
– А кто вы? – вперился в меня взглядом Марат Тахирович.
– Я начальник его службы безопасности. Вот этот господин является начальником его избирательного штаба, – сделал яч жест в сторону Гайдука. – А это, – я показал рукой на Джаванидзе,...
Альберт опередил меня и сказал:
– Моя фамилия Джаванидзе.
Управляющий, видимо, понял это как условный знак и потерял к Альберту всякий интерес, заговорив с Гайдуком. Наверное, слово «штаб» для него звучало авторитетнее, чем «служба безопасности».
– Мне нужно срочно поговорить с Ершевским по вопросу оплаты аренды.
Гайдук прикинулся «шлангом» и сказал, что Ершевского в офисе нет, а по вопросу оплаты аренды можно поговорить с бухгалтером – она покажет все необходимые платежные документы, поскольку аренда оплачена на год вперед.
– У вас неправильно оплачена аренда! – категорически заявил Марат Тахирович.
– Что вы имеете в виду? – спросил Джаванидзе.
– Вы заплатили меньше, чем должны.
– Уважаемый, мы заключили строго по договору, заключенному с фирмой «Весна», – четко сказал Джаванидзе. – А вы сейчас собираетесь разорвать договор, чего нельзя делать в одностороннем порядке и требуете с нас плату, в десять раз превышающую ту, которую мы заплатили.
– Вы неправильно заплатили, – упрямо повторил Марат. – Вы должны нам гораздо больше. Если вы завтра не покажете платежку на всю эту сумму, мы вас отсюда выселим.
У Джаванидзе кончилось терпение, в разговор вступил Гайдук:
– Через два часа с вами свяжется наш адвокат, господин Дорфман. Я полагаю, что вам с ним будет целесообразнее обсудить последствия ваших действий. А сейчас прошу не сбивать нас с рабочего ритма, у нас очень много дел.
После этой фразы я кивнул Вове, он встал за Маратом Тахировичем и шумно засопел. Управляющий посмотрел на нас исподлобья и, не глядя на Вову, направился к выходу.
– Что они реально могут сделать? – спросил Гайдук Джаванидзе.
Тот ответил:
– Если брать в расчет закон – то ничего. Если брать в расчет их мозги – то все что угодно.
Через два часа действительно появился Дорфман, высокий статный мужчина с пышной седой шевелюрой и зычным голосом профессионального адвоката. Он тут же созвонился с директором фирмы «Весна», договорился с ним о встрече и уехал. Он появился снова через три часа и объяснил Ершевскому, что, скорее всего, мирно договориться не удастся. Дорфман коротко прокомментировал:
– Доводы бессмысленны. Это люди отмороженные. Полагаю, что это заказ и они будут действовать до конца.
– Война так война, – сказал Ершевский. – Будем судиться.
Его оптимизмом, однако, никто из присутствующих не заразился. Вечером после очередной встречи с избирателями и планерки все разъехались по домам в тревожном настроении.
Вечером мне позвонила Рита. Она сообщила, что встречу с Ольгой Трушкиной сможет устроить завтра. Для этого мне достаточно быть дома в районе девяти. Как мне пояснила моя подружка-проститутка, несмотря на то, что Ольга отличается щедрыми телесами, то щедростью натуры она обделена. Поэтому время беседы я буду должен оплатить по тарифам «Кристины». Я тут же согласился.
Утром следующего дня я приехал в офис в обычное время. К половине десятого собрался весь штаб, приехали даже Яровой и Чернобородов. На короткой утренней планерки обсуждалась пресса последних двух дней. Кроме некрологов по поводу трагической гибели Филимонова, стали появляться статьи, действительно увязывающие взрыв на путепроводе с убийством кандидата с соответствующими намеками, что последнее
