Том 1. Громокипящий кубок

За жизни счастье, за счастье наше.
  Сияли звезды.

Вино шипело, вино играло.
Пылали взоры и были жарки.
— Идеи наши, — ты вдруг сказала, —
  Как звезды — ярки!

Полились слезы, восторга слезы…
Минуты счастья! я вижу вас ли?
Запело утро. Сверкнули грезы.
  А звезды… гасли.

1907

Простить? Никогда!

Какой изнурительный сон!..
  Я шел и твой дом повстречал
  Была на крыльце ты. Начал
Былого конца лилея звон.

Любовь во мне снова зажглась
  И сердце грозила снести.
  — Прости! — застонал я, — прости! —
И брызнули слезы из глаз.

Смотрю я: ты вздрогнула вся,
  Ты вся изменилась в лице…
  Я бился в мечте на крыльце,
Тебя о прощеньи прося.

И ты, засверкав, хохоча,
  Любя, как давно, как всегда,
  Сказала: «Простить? Никогда!»
— Где в храме потухла свеча?… —

Год миновал

Я с рукава срываю креп:
Год миновал. Мой взор окреп.
  Окреп от слез.
Так крепнет травка от дождя.
Так крепнет рать в крови вождя.
  И ум — от грез.

Горелово

Орешек счастия

В цветах стыдливости, в мечтах веселья,
В душистой полыме своей весны,
Она пришла ко мне, — и без похмелья
Пьянили девственно поэта сны.

А сколько радости! А сколько счастья!
Ночей жасминовых!.. фиалок нег!..
О, эта девочка — вся гимн участья,
Вся — ласка матери, вся — человек!

Орешек счастия сберечь в скорлупке
Я не сумел тогда… Молчи, постой! —
Ведь нет… ведь нет ее, моей голубки,
Моей любовницы… моей святой!

Снег яблонь

Снег яблонь — точно мотыльки,
А мотыльки — как яблонь снег.
Еще далеко васильки,