Смотрел на Киру: властно сценаЕе влекла к себе — онаБыла актрисой рождена.7Ей только двадцать, только двадцать!..А сколько веры в двадцать лет!Ей время счастью отдаваться,Не знающей, что счастья нет…Едва окончен ею Смольный,Она уже опять со школьной —О драматической — скамьеМечтает, вызвав гнев в семье.Тогда они бежали обе, —Одна от мужа, от семьиДругая, — девушки мои:Замужней молодой особе,Любви не знавшей, дамский чинНавязывать мне нет причин…8Она детей имела рано, —Пыл материнский в ней был рьян:Два златокудрых мальчугана —И Альвиан, и Ариан.Жалея об умершей дочке,Она любила в них кусочкиСебя самой, но мужа частьГасила материнства страстьВ ее любви горячей к детям.И оттого в ней чувства дваБоролись часто. ТоржестваБезоблачного мы не встретимИ в этом случае: любяДетей, она казнит себя.9Хотя и предлагал в СоррентоЖене поехать генерал(Ему давала право рентаЖить там, где местность он избрал),Хотя родные КириеныНадеялись, что переменыСтран, настроений и путейПомогут излечиться ейОт дикой мысли стать актрисой,Кузины, любящие глушь,Решили жить в глуши, и мужОтчасти рад: сановник лысыйЕженедельно день-другойМог проводить вдвоем с женой.10Héléne, в деревню уезжая,Удачно меры приняла,Чтоб ни одна бездушь чужаяНа дачу к ней не забрела:Безличные несносны лица,Коварна смокинга петлица,Где на бессердцевой грудиГвоздику вянуть пригвоздив,Глупит, сюсюкает, картавитГальванизированный фат.Beau-mond — как некий халифат,Где вкусами безвкусье правит,Где от девиц, от рома ли,Волочит ногу ramoli…[10]11Héléne росла на дальнем югеВ именье дяди-старикаБез вдохновительной подруги,Без родственного языка,Без материнской несравнимой,Теоретически-любимой,Единой ласки, без отца,Без образного образца…Трех лет ей не было, как спалиУже родители в земле,В большой усадьбе при селе.Ах, двадцать девять лет опалиС тех пор, как почиют в гробахРодные листья на дубах.
