Научным взвизгам этих дев,Что бонны сыпались картечьюСо всей своей картавой речью,Ладони к небесам воздев…И только Клавдия Романна,Mademoiselle моей сестры,Одна могла, как то ни странно,В разгаре шуток и игры,Меня учить, сбирая в стаюРои разрозненные дум,По сборнику «И я читаю», —И зачитал я наобум…13Мой путь любовью осюрпризен,И удивительного нет,Что я влюблен в Марусю Дризэн,Когда мне только девять лет.Ей ровно столько же. На дачахМы с нею жили vis-а-vis;[3]И как нас бонна ни зови,Мы с ней погружены в задачах…Не арифметики, — любви!Ее папаша был уланскийПолковник, с виду Антиной,Германец, так сказать, курляндский,Что вечно влагою цимлянскойГасил кишок гвардейских зной…Упомянуть я должен вкратцеО Сандро, шаловливом братцеМоей остзейской Лорелей,Про скандинавских королейИ викингов любившей сагиИз уст двух дядь и на бумаге,Где моря влажь милей, чем твердь;О толстой гувернантке-немкеИ о француженке, как жердь;Но как ты ни жестокосердьМоей безоблачной поэмкиЕе фигуркою, madameЯ уваженье лишь воздам…14В саду игрушечный домишкоНам заменял Chateau d'amour[4]Где тонконогая АмишкаНас сторожила, как лемур…У нас была своя посуда,Свои любимые цветыИ от людского пересудаВ душе таимые мечты.Ей шло батистовое платье,Белей вишневых лепестков,И, если стану вспоминать яТу крошку, фею мотыльков,Не меньше тысячи стиховПонадобится мне, пожалуй,Меж тем, как сжатость — мой девиз;И вот прошу транзитных визВ посольстве Памяти усталой:Ведь крошка только эпизод,А пункт конечный назначенья —Все детское без исключенья;И как для дуба креозот,Страшны художнику длинноты…Итак, беру иные ноты,Что называется, пальнувВ читателя старушьей сплетней,Все это оказалось пуфВпоследствии, но нашей летнейЛюбви был нанесен урон;Как в настоящей камарильи,Старушки в кухне говорили,Что я, как некий Оберон,В Титанию влюбленный, ВарюСелинову на дачу жду.Я не могу понять нужду, —Затем, что сам я не кухарю, —Заставившую рты стряпухПустить такой нелепый слух.Тот слух растягивал им харюВ ухмылку пошлую. ОниУже высчитывали дниПриезда маленькой смуглянкиИ в жарком споре били склянки,Тарелки, миски и графин.Строй Аграфен из АгриппинСудил о детских впечатленьяхС недетской точки зренья; их —Испорченных, развратных, злых —Отбросим в грязных их сомненьях,И скажем, что одна из фразО Варе долетела раз
