— Я их больше не сочиняю, — ответил он.
— А что же ты пишешь?
— «Ремонт в вашем доме», «Как поменять сантехнику». В таком плане.
— Врёшь! Валерка, давай выпьем за счастье! Я так счастлива! Любовь это такое, такое… Да! И представь себе, его тоже зовут Валерий Иваныч! Как тебе это понравится? Ничего, что я тебе всё болтаю, как люблю другого человека?
— Как тебе сказать… Меня это уже не цунaмит! — резко ответил он.
И она, словно обожглась, отстранилась, похлопала глазами и отошла от него. Ему надо было сейчас же уйти, но почему-то заклинило. Казалось, уйду, значит полностью разгромлен.
Она вращалась среди гостей презентации, подписывала свой сборник «Ягодка опять», иногда посматривала в его сторону, а он, как тогда, в Доме дружбы народов, метал в себя спиртное, и яркая вспышка осветила мозг, и он схватил со стола тарелку и дрызнул её так, что осколки полетели во все концы уютного библиотечно-ресторанного зала:
— Ненавижу всяческую мертвечину! Обожаю всяческую жизнь!
И голос поэтессы Татьяны Саврасовой:
— Проводите, пожалуйста, господина Есенина.
И его собственный хриплый голос:
— Не надо! Я сам уйду.
А в ту же ночь ему домой позвонил Минский:
— Артосов! Собирайся! Прошёл сериал про Есенина с Безруковым. Люди опять ищут такого человека…
— Да пошёл ты, сволочь! — смело на сей раз ответил Валерий Иванович, швырнул трубку и не пожалел. А потом — пожалел. Захотелось ехать пьяному к каким-нибудь бизнесменам, куролесить, бить в харю…
Минский не перезвонил. Артосов разругался с Асей, ушёл к соседу и пил у него до утра. А утром нашёл у себя в записной книжке телефон Цекавого и дозвонился с третьего гудка, хотя было ещё только пять утра.
— Не спишь, Цекавый? На боевом посту?
— Не понял, кто это?
— Да всё ты понял! Почему до сих пор живёт и здравствует капиталист Проломов? Где же твои компроматы, дурень? Или ты только пыль пускать умеешь?
— А, это вы, гражданин Артосов. Господина Проломова мы пасём, не волнуйся. Как только побольше жирку нагуляет, мы его и поведём под белы рученьки.
— Ну и козёл же ты, Цекавый! Вот из-за таких козлов-то мы и прошляпили СССР!
Примечания
1
— О да, Айседора Дункан, она была превосходный скулптор! И они любили друг друга! — (англ.)
