Как ни странно, Анжелика сейчас была только рада наличию в салоне третьего лишнего. Она безумно хотела поговорить с Антоном начистоту и столь же сильно боялась все испортить. А так готовое оправдание перед собой: мол, если бы не Олег, все уже давно получилось бы. Или не получилось. Но об этом и вовсе думать не хотелось.
Из-за того что Антон держал высокую скорость, а Олег не просил остановиться для фотосессий, на месте сбора они оказались буквально минут через сорок. Мужчины принялись доставать раскладную походную мебель и запалили газовую плитку, чтобы к приезду остальных была готова первая порция кипятка. Анжелика помогала им по мере сил: резала хлеб, открывала консервы. Однажды ее рука соприкоснулась с ладонью Антона. Все произошло совершенно случайно, но Удальцов руку не отдернул, а напротив – мимолетно погладил Анжелику. Хотя на лице его в этот момент не отразилось ровным счетом никаких эмоций: он не нахмурился, но и не улыбнулся. Так что Анжелика даже себе не могла сказать: было это касание или только показалось.
Первыми подъехала веселая троица Стас – Макс – Настя, и на пятачке сразу стало шумно и весело. Анжелика с удивлением заметила, что Стас стал острее реагировать на безобидные приколы Макса в отношении его и Насти. Судя по всему, та же мысль посетила и Антона. Иначе бы с чего он так многозначительно возвел глаза к небу, услышав очередное бурчание Стаса.
Затем буквально друг за другом пожаловали Бобровы и Игорь с Татьяной, а еще через пять минут появилась и замыкающая «шишига». Народ принялся обмениваться впечатлениями и дружно сетовать на моросящий дождь, не забывая разводить супы и пюре быстрого приготовления и пить обжигающе горячий чай.
Следующей остановкой стали обещанные Степаном развалины сталинского лагеря. Тут уж все фотографы, наплевав на непогоду и сумрак, отправились бродить по лесу в поисках лучших кадров.
Анжелика вместе с Антоном осторожно обходила развалившийся от времени деревянный фундамент бараков, покосившиеся и упавшие столбы в ржавой колючей проволоке. Здесь же виднелись остатки сторожевой вышки, столб, к которому крепился фонарь, чуть поодаль лежал остов двери.
– Как-то мне здесь не по себе, – призналась Анжелика Антону. – То ли нервы разыгрались, то ли непогода так действует.
– Думаю, что все вместе, – ответил Антон. – Подобные места по определению радости вызвать не могут. А тут еще и антураж соответствующий: сырость, пасмурное небо да хвойный лес. Честно сказать, мне тут тоже неуютно.
– Может, тогда вернемся к машине?
– Если хочешь – иди. А я пока лучше поброжу. Что-то у меня ноги и спина сильно затекли, хочу немного размяться.
Анжелике очень хотелось остаться с Антоном, но с другой стороны, она чувствовала, что еще немного – и начнет от тоски выть волчицей, так гнетуще подействовала на нее энергетика разрушенного лагеря. Поэтому она предпочла все же вернуться в Дуняшу.
Антон проводил ее взглядом, после чего нагнал идущего впереди Аркашу:
– Слушай, ты извини, что я с тобой вчера так резко обошелся. Только и ты меня пойми: я до сих пор в себя не пришел после того, что ты мне сообщил. Вот нервы и не выдержали.
– Да никаких проблем, – грустно улыбнулся Аркаша, – благо что я сам виноват, если уж честь по чести разбираться. Лика имела полное право разозлиться на меня.
– А что именно ты сказал Анжелике?
– Ой, да полную глупость! Ну, понимаешь, выпил, хмель в голову стукнул, вот язык и развязался.
– Но все равно, что ты ей сказал?
– Тошка, давай не будем об этом, ладно? А то мне самому противно делается. Ленка вон всю дорогу дуется и шипит, не хватало еще с тобой вдрызг разругаться.
– А что с Ленкой?
– Да кто ж ее разберет? Ей Богу, будь она лет на десять постарше, решил бы, что это у нее климакс начинается. Слушай, а может, ты с ней поговоришь, а?
– И что я ей скажу? – удивился Антон.
– Да не важно! – отмахнулся Аркаша. – Придумай что-нибудь. Просто она к тебе благоволит и уж если и будет кого-то слушать, так только тебя.
– С чего бы это?
– Кто ж ее разберет? Ты у нее чуть ли не идеал мужчины. Я, бывало, даже ревную, когда она мне заявляет: «А вот Антон на твоем месте поступил бы иначе!» Антон то, Антон се… В общем, будь другом, прочисти ей мозги, а?
– Ладно, попробую, – отозвался растерявшийся от неожиданного признания Аркаши Антон. – Вот станем на ночевку, и поговорю.
– Слушай, а может, сейчас к ней подкатишь, а? Боюсь, если еще хоть час на ее перекошенную физиономию полюбуюсь, то отправлю машину в ближайший кювет. Она в машине сидит, иди к ней! Только не говори, что это я тебя подослал, пусть думает, что ты сам это придумал, ладно?
– Не, слушай, я так не могу. Да и что я ей скажу? «Лена, не надо дуться»?
– Да хотя бы так! Веришь, нет, я уже жалею, что ее с собой потащил. Лучше бы действительно отчалила в свою расчудесную Турцию, я хоть отдохнул бы по-человечески. Думал, покажу ей Север, опять же – с вами время проведем – всегда лучше, когда рядом близкие люди. Ан нет, кроме ругани да слез я от нее за последнюю неделю и не вижу ничего.
– Ладно, попробую. Но – сразу предупреждаю! – ничего обещать не могу.
– Тоха, да все путем! Я понимаю!
