брал характерным жестом. Не всеми пальцами, а двумя, как клещами. Большим и указательным. Я еще тогда обратила внимание. А почему вы спрашиваете? Он же давно умер.
– Просто интересно. – Он даже не мог подумать, что этот разговор будет последним и он невольно подставит своими вопросами молодую женщину.
В этот момент в комнату ворвался Плавник. У него был растерянный вид.
– Зачем вы сообщили всем о своей женитьбе? – упрекнул его Иосиф Борисович, с трудом переводя дыхание. – Вы же сами говорили, что об этом никто не должен знать. Почему вы все рассказали?
– Вас не было, а нотариусы объяснили мне, что я не имею права оформлять перевод активов на Леру без согласия моей жены.
– Не нужно было ничего говорить, – почти простонал Плавник, – теперь они требуют, чтобы мы предоставили им письменное согласие вашей супруги на перевод активов мсье Леру. У нас появились большие проблемы. Пока мы не оформим бумаги в Москве, они не станут ничего оформлять здесь, на острове. А вы говорили, что у вас все уже решено с мсье Леру.
– Мы с ним уже договорились, – выдавил Ринат, – но я не знал, что это так важно и принципиально.
– Очень важно. Вы, по существу, торпедировали ваши переговоры, – пояснил Плавник, – и я не понимаю, какую цель вы преследуете. Если вы хотите передать свои активы Леру в доверительное пользование, то зачем вспоминали о своей супруге? А если не хотите, то зачем вообще сюда приехали? У вас бывают не совсем логичные поступки, Ринат Равильевич, которые я не могу понять.
– Я сам ничего не могу понять, – признался Ринат. – С одной стороны, мы действительно договорились, и я хотел все подписать. Но с другой… вчера ночью он немного переиграл условия нашего договора, и я начал думать, что не совсем прав, когда отказываюсь от контроля за своими активами…
– Вам нужно определяться, – развел руками Иосиф Борисович.
– Кто такой этот загадочный мистер Леру? – вмешалась Тамара. – Зачем вообще вы сюда прилетели, если не хотите ничего подписывать? И почему я ничего не знала раньше о ваших договоренностях и о вашей регистрации?
– Ты узнала об этом в самолете, – напомнил Ринат. – Что касается договоренностей с Вольдемаром Леру, то это моя проблема. А ты должна работать моим секретарем и не задавать ненужных вопросов. Иосиф Борисович, вы можете организовать максимально быстро письмо Инны, заверенное российским нотариусом, о том, что она отказывается от всех претензий и разрешает мне передачу моих активов бельгийскому гражданину Леру?
– Сейчас в Москве уже ночь, – напомнил Плавник, – это можно будет организовать, только когда у нас будет ночь. Я сначала позвоню своему нотариусу, а уже затем вы перезвоните вашей супруге.
– Когда они начинают работу? – уточнил Ринат.
– Примерно с десяти утра. Здесь будет два часа ночи.
– Значит, сегодня мы не спим и встречаемся с вами в два часа ночи, – решил Шарипов. – Надеюсь, что у нас все получится.
– Я вам больше не нужна? – желчно осведомилась Тамара.
– Нет.
– Тогда я пойду. Так обидно, что мы сидим в этой глуши. Здесь повсюду прекрасные пляжи, а в нашей бухте водятся какие-то ядовитые медузы, и поэтому здесь нельзя купаться. А я взяла с собой сразу несколько купальных костюмов.
– Вернемся в Сент-Джонс, снимем там пятизвездочный отель с бассейном или со своим пляжем, – предложил Ринат. – Я надеюсь, что мы здесь все быстро закончим. Самое позднее через два дня. А потом сможем нормально отдохнуть и даже позагорать. Обещаю дать тебе три лишних дня отдыха.
– Спасибо, – кивнула она, – буду ловить вас на слове.
Она вышла вместе с Плавником. Ринат задумчиво взглянул на свой телефон. Напрасно он пообещал Тамаре три лишних дня. После того, как он подпишет все документы, у него останется не так много денег даже на то, чтобы платить им зарплату. И еще этот дом в Киеве. Как обидно. Неужели Глущенко решил отдать его одному из тех «хомячков»? Ведь сам Ринат сделал все, чтобы разорить своих «родственников» и не отдавать под их контроль Харьковское объединение. А теперь Глущенко хочет передать Степану этот киевский дом. Было обидно…
Он снова вспомнил об угрозах своего дяди. Ринат отлично понимал, что Глущенко не шутит. Если Инна не оформит завтра это письмо, то вполне вероятно, что послезавтра в ее квартиру постучится кто-то из киллеров. И спасти Инну будет невозможно. Этот дамоклов меч будет висеть над семьей Шарипова до тех пор, пока Глущенко во второй раз не уйдет в небытие. Ринат даже испугался этой мысли. Она впервые промелькнула в его сознании.
Один миллион долларов, который обещал ему Глущенко, это даже не деньги. Это даже не «крохи с барского стола», тысячные проценты с его капитала. На самих процентах он получает гораздо больше. За квартиру, конечно, спасибо, но это единственный подарок, который получит Шарипов. И останется без ничего. Он нахмурился. Почему вообще он считает, что все нужно вернуть своему дяде? Почему он прилетел сюда, чтобы покорно все отдать? Чтобы Глущенко жил, как и прежде, миллиардером, после убийства своей жены и ее сына, после стольких преступлений. Почему это справедливо? Почему он будет помогать националисту Степану Глущенко, почему он не ответит за свои прежние преступления?
Ринат покачал головой. Лучше об этом не думать. Ему никогда не справиться с Глущенко. Тот может оказаться за его спиной или рядом с ним. Он настолько неуловим и неуязвим, что Ринат не удивится, если выяснится, что под видом Иосифа Борисовича или хозяина этого отеля скрывается сам Владимир Глущенко. Он может придумать все, что угодно.
Выйдя из комнаты, Ринат спустился вниз. Нотариусы уже собрались в просторной гостиной. К ним присоединился и Плавник. Все четверо оживленно обсуждали какие-то документы, уже прорисовавшиеся на их персональных ноутбуках.
– Что у вас случилось? – поинтересовался Ринат.
– Слишком много активов, – пожаловался Плавник. – Я не совсем понимаю, зачем нужно передавать абсолютно все ваши счета и активы этому мсье Леру, но Шамплен находит все новые и новые счета в различных банках, о которых мы даже не слышали. Боюсь, что подведение балансового отчета отнимет у нас еще несколько дней.
– Должен был прилететь еще и мистер Леклерк, – вспомнил Ринат, – это французский адвокат, которого я лично знаю.
– Он попал в аварию, – ответил Шамплен, – кажется, его ударила машина, и он повредил себе ногу.
– Мы постараемся все проверить и без помощи господина Леклерка, – сказал Макензи.
Ринат подумал, что происходит слишком много непонятных совпадений и на Антигуа не приехал как раз тот адвокат, которого он раньше знал. Примерно через полтора часа появились запыхавшиеся Анзор и Павел. Они обошли все окрестности, но нигде не нашли исчезнувшего румынского журналиста. Хозяин отеля добродушно объяснил, что Галэску позвонил и сообщил, что сегодня вернется поздно.
Казалось, что в этот день уже ничего необычного не произойдет. Кроме Галэску, все остальные собрались за ужином. Пришла даже не очень разговорчивая и бледная Катрин, которая почти ничего не ела. Мужчины пили белое вино, Тамара сидела за столом и тихо вздыхала. Здесь мог оказаться и подходящий для флирта мужчина. Но все трое нотариусов не вызывали у нее никакого доверия. С охранниками она принципиально не встречалась, а румынский журналист, на которого она все-таки возлагала некоторые надежды, так и не появился за ужином. Поэтому она находилась в несколько меланхоличном настроении, наблюдая за всеми гостями.
Поздно вечером мужчины снова вышли на террасу. Тамара поднялась к себе в номер. Ей было скучно слушать все эти разговоры о футболе и особенностях национальной рыбалки на Антигуа. Минут через сорок появился наконец Тудор Галэску. Он отрывисто поздоровался, поднимаясь к себе в номер. Анзор выжидательно взглянул на Рината. Тот покачал головой. Ему не хотелось скандала в эти вечерние часы. Он даже не предполагал, что уже через час в этот отель приедут сразу несколько полицейских машин.
Галэску спустился вниз минут через десять. Достав сигару, он с видимым удовольствием закурил. Ринат подошел к нему.
