– Ладно, давай, излагай.
– Короче, когда мы вернулись, то увидели, что в доме кто-то побывал. Мы тщательно обыскали все, часов шесть лазили, и нашли все-таки.
– Что нашли? – я аж подался вперед от любопытства.
– Восемь жучков. Микрофонов, то-есть. Ну и звонок случайно оборвали.
– Вот блин, – покрутил я головой, – интересная херня получается.
– Но это еще не все, – сказал Доктор, явно желая похвастаться своей сообразительностью. – Когда мы ехали обратно, то на заправке встретили Стержня.
– Ага, – вставил я, хотя что именно означало это мое «ага», еще и сам не понимал.
– Ну вот. И самое интересное, что мы ехали сюда, а он – отсюда. Правда, он сказал, что заезжал совсем в другое место, к какому-то приятелю, то есть вроде как отмазался, но я ему не верю. И у него в машине еще двое сидели, но через темные стекла не видно было, кто именно.
– Я тоже ему не верю, – сказал я и налил еще по одной.
Похоже было, что период благополучия оказался очень коротким. Минуточек так на двадцать, не больше. Мы приняли на грудь, и я спросил:
– Ну, а что микрофоны?
– А мы их оставили как есть. Причем два – прямо здесь, в кабинете.
– То есть как это? – опешил я. – Это значит, то, о чем мы сейчас говорим…
– Не-не-не! – замахал руками Доктор. – Мы что, лохи, что ли? Я позвонил одному спецу, он по электронике так шарит, что будь здоров, он это дело осмотрел, объяснил нам все, и эти два отключил. И теперь там, где нас слушают, думают, что в этой комнате просто никого нет. А еще он показал, как включить их снова. И тогда можно нормально запускать дезинформацию. Правильно?
– Правильно, – подтвердил я, переваривая услышанное.
– Толян сначала, когда мы вышли во двор перетереть все это, заорал, что их нужно выкорчевать на хрен, а я ему говорю – дурак ты, Толян, зачем шпионов напрягать, пусть думают, что все путем. Верно, Костя?
– Ну, Доктор, – сказал я, и в самом деле довольный тем, что у меня такой башковитый помощник, – с меня поллитра. Иди, принеси ее!
Доктор поскакал на первый этаж за водкой, а я обалдело уставился на телевизор, работавший без звука, и, следя за тем, как орехи ловко скачут прямо в шоколадное море, подумал – это, значит, поганка, которая «по мелочи». Тогда что же будет «по-крупному»?
А «по-крупному» наверняка будет продолжение и развитие этой же самой цвяхи. И дует этот сквознячок не от федералов каких-нибудь, а от братвы. Братва денег хочет. Мало им, блин, того, что я принес в клювике из-за границы. Проглоты, бля! Ладно, разберемся.
Дверь открылась, и вошел Доктор с бутылкой «Смирновской».
Перелив ее в графинчик, торчавший из наколотого льда, он разлил по рюмкам остатки первой бутылки и с некоторой фамильярностью, которую я, впрочем, прощал ему по пьяному делу, сказал:
– Ты, Костян, конечно, главный пацан. Вор в законе и все такое. Но мы-то у тебя тоже не на помойке найдены, а?
– Точно, – подтвердил я, подняв рюмку. – Ну, за башковитых ребят! За вас, значит, с Толяном.
– Годится, – сказал довольный Доктор и тоже поднял рюмку.
Мы чокнулись, и не успел я проглотить водку, как вдруг тихо запиликала моя трубка. Чертыхнувшись, я поставил пустую рюмку на стол и, морщась от водки, слегка попавшей не в то горло, взял мобилу На табло был Алешин номер и, вспомнив вдруг, что в последний раз с его номера мне звонил поганый арабский террорист, сжав зубы, нажал на кнопку.
– Костя, это я, – прозвучал в трубке Алешин голос.
У меня отлегло, и я обрадованно спросил:
– Ну, как ты там устроился, все в порядке?
– Да, все хорошо. Сижу в номере, смотрю телевизор, пью пиво.
– Пиво?
Я опешил. Пиво…
– Да, пиво, – в голосе Алеши прозвучал вызов. – А что, тебе можно, а мне нельзя?
– Да, в общем-то, пей, конечно… – промямлил я, – только особо не увлекайся, а то синим станешь. Помнишь, я тебе бомжей показывал?
– Помню, – ответил Алеша, – но ты-то вроде пока не посинел, а пиво трескаешь с божьей помощью, аж за ушами булькает.
– Ничего у меня не булькает, – отрезал я. Мальчик приобщается к цивилизации, чтоб она провалилась.
Но это все равно произошло бы рано или поздно, так что нечего дергаться. И ведь он когда-нибудь девушку в койку завалит… И пусть валит! И на здоровье! Вот только бы не закурил. А если и закурит – невелика беда. Главное, чтобы не стал таким, как я.
– Алеша, – сказал я, успокоившись, – делай, что хочешь. Пей пиво, вали девушек в койку, можешь даже курить начать, только не делай одного.
– А чего именно? – поинтересовался Алеша.
– Не становись таким, как я. Алеша замолчал.
Я не нарушал его молчания и ждал ответа.
– Не волнуйся, не стану, – наконец прозвучал в трубке его голос.
– Точно?
– Точно.
– Обещаешь?
– В Библии сказано – «не клянись»…
– «… и будут слова твои – да-да, нет-нет, а что сверх того, то от лукавого», – продолжил я за него.
– Вот именно, – сказал Алеша, и я окончательно успокоился.
– Ну и как тебе пиво, нравится? – спросил я.
– Нравится, – застенчиво ответил Алеша.
– Вот и хорошо. Сегодня и завтра сиди в гостинице и никуда не выходи. Никуда, понял?
– Понял.
– Завтра вечером я позвоню тебе и скажу, что делать дальше. Годится?
– Годится.
– Ну, все, будь здоров.
Я отключил трубку и, посмотрев на Доктора, вдруг осознал, что он слышал весь разговор, а ведь о том, что Алеша здесь, не должна была знать ни одна живая душа, в том числе и он.
– Слушай сюда, Доктор, – сказал я, повернувшись к нему и глядя
