– Наконец-то! – воскликнула она страдальческим голосом. – Я уже и не надеялась! Я думала уже, что вы не придете! Только на вас, только на вас вся моя надежда!
Леня промычал что-то неопределенное, чтобы выиграть время, и огляделся по сторонам.
Комнату, в которую втащила его дама, можно было смело назвать будуаром.
Как и в холле, здесь тоже было чересчур много позолоты и лепнины, но все было более компактным и миниатюрным. Несколько кресел и диванчиков на гнутых ножках, туалетный столик с большим зеркалом, пара шкафов.
На туалетном столике лежала яркая рекламная листовка.
Листовка лежала вверх ногами, и Леня осторожно переместился и склонил голову набок, чтобы прочитать ее.
– Только на вас, доктор, я надеюсь! – повторила женщина, шагнув ему навстречу.
Леня еще немного наклонил голову и наконец сумел прочесть листовку.
«Доктор Курносов», – было написано сверху крупными красными буквами, а снизу, чуть поменьше: – «У вас возникли неожиданные проблемы с внешностью? Их решение – это моя работа! Звоните в любое время дня и ночи».
И еще ниже была изображена женщина с подбитым глазом и расцарапанной щекой. А рядом – та же женщина, только без всяких следов побоев.
– Посмотрите, доктор, что сделал со мной этот изверг!
С этими словами хозяйка будуара решительным жестом сорвала со своего лица платок.
– Ой, мама! – проговорил Леня вполголоса.
Зрелище действительно было впечатляющим.
Левая сторона ее лица представляла собой один сплошной синяк, от глаза к челюсти постепенно меняющий свой цвет от густо-синего, как небо перед грозой, к темно-багровому, как расплавленный металл в доменной печи.
Правая же сторона была украшена большой ссадиной, кое-как залепленной пластырем телесного цвета.
– Вы видите?! – воскликнула дама. – Скажите честно, можно ли с этим что-то сделать?
Леня немного замешкался, обдумывая ответ.
Он понял, что хозяйка принимает его за того самого доктора Курносова, специалиста по устранению синяков и шишек. Ему же нужно было не выйти из роли и в то же время как-то выяснить все, что можно, о встрече этой дамы с адвокатом Мировольским и понять, не имеет ли она отношения к подмене колье.
– Чего только я не пробовала! – причитала дама, разглядывая свое лицо в зеркале. – Замазывала тональным кремом, засыпала пудрой… но это проступает сквозь любую косметику! Что мне делать? Не могу же я месяц сидеть взаперти, как уголовница?
– Зачем же месяц, – пробормотал Маркиз. – Зачем взаперти… мы непременно что-нибудь придумаем!
Он обошел вокруг женщины, как скульптор обходит вокруг незаконченной статуи, думая, где от нее отсечь еще немного лишнего, и задумчиво проговорил:
– Да, серьезная работа! Но ничего, ничего, в моей практике бывали случаи и потяжелее вашего…
– Скажите мне, доктор, вы сможете с этим что-то сделать? Или я совершенно безнадежна?
– Безнадежны только те, кто ничего не делает и дожидается милостей от природы. Вы сделали главное, обратились ко мне – значит, вы уже небезнадежны! Но скажите мне, Анна Валентиновна, как это случилось? Кто и при каких обстоятельствах совершил этот, не побоюсь этого слова, акт вандализма?
– Кто? – переспросила она трагическим голосом. – Разве трудно догадаться? Конечно, мой муж, Никодимов, этот негодяй и изверг! – И она указала на фотографию в золотой рамочке, которая стояла на ее туалетном столике между тюбиком с тональным кремом и баночкой с очищающим молочком.
На фотографии был изображен мрачный мужчина со сросшимися на переносице бровями.
– Да, конечно, я зря спрашиваю, – проговорил Леня. – В девяноста девяти случаях из ста ущерб внешности моих клиенток причинили мужья…
– А в сотом случае? – заинтересовалась дама.
– В сотом – любовники! Но все же, Анна Валентиновна, как это произошло? Поймите, это не праздное любопытство, это важно для того, чтобы выбрать стратегию лечения!
– Да, конечно! – начала женщина, которой и самой хотелось перед кем-то выговориться, излить душу. – У меня была назначена встреча в ресторане с адвокатом. Знаете, очень известный адвокат Илья Мировольский…
– Кажется, он адвокат по бракоразводным делам? – уточнил Леня.
– Ну да, а по каким же еще? Уголовные дела меня, слава Богу, не касаются!
– Значит, вы подумываете о разводе?
– Ну, вы же видите, что за человек мой муж! – Дама указала на свое лицо. – Конечно, я должна подумать о своем будущем!
– Итак, вы сидели в ресторане, говорили о разводе…
– Да, и тут врывается этот негодяй…
– Вы имеете в виду своего мужа?
– Ну да, а кого же еще? Он ворвался и набросился на меня, как дикий зверь…
– Постойте, он появился сразу? Вы с Ильей Борисовичем не успели даже поговорить?
– Ну, не совсем сразу… мы успели немного перекусить, я съела легкий салат из спаржи с орехами, Мировольский – салат «санкюлот» с козьим сыром и форелью. Он меня тоже уговаривал взять «санкюлот», но я на диете, а «санкюлот» слишком калорийный…
– А о чем вы разговаривали? – выпытывал Маркиз.
– Ну, о чем можно разговаривать с адвокатом? Разумеется, о том, как провести развод с наименьшим риском для жизни и наибольшей пользой для своего финансового состояния… Мировольский говорил, что я должна затаиться, вести себя очень осторожно…
– А вы не говорили о драгоценностях? – снова попытался Леня свернуть на интересующую его тему.
– О драгоценностях? – переспросила дама. – Конечно, мы говорили о драгоценностях! Я хочу, чтобы при разводе все драгоценности достались мне, и я имею на это полное право! Илья Борисович так прямо и сказал, что я имею преимущественное право на драгоценности, так как они в некотором смысле являются моим профессиональным инвентарем…
– Инвентарем? – переспросил Леня. – Как интересно! Почему инвентарем?
– Ну, потому что я отношусь к тем женщинам, для которых основным средством добывания денег является замужество, а чтобы удачно выйти замуж, нужно быть хорошо упакованной, то есть…
– Я понимаю, что это значит, – кивнул Леня.
– Ну а драгоценности – это важная часть упаковки, так что для меня они – производственный инвентарь…
– Ясно. – Леня пришел в восхищение от такой логики. – Ну, Мировольский действительно мастер своего дела! А все-таки, – спохватился Леня, – не говорили вы с Ильей Борисовичем про конкретные драгоценности? А именно про бриллиантовое колье?
– Нет, – женщина пожала плечами, – до частностей мы не дошли, как раз появился мой муж…
– А название бриллианта «Сердце Африки» вам ничего не говорит? – спросил Леня, внимательно наблюдая за собеседницей.
Ни один мускул на ее лице не дрогнул. Название бриллианта действительно ей было незнакомо.
– Извините, доктор, – спохватилась Анна Валентиновна. – А когда вы начнете лечение?
– Ну, я составил себе полное представление, теперь вернусь к себе в клинику, подберу все необходимые медикаменты и буквально через час вернусь к вам вместе с ассистентом…
– Это мне еще целый час вас дожидаться? Вы что, сразу не могли взять все, что нужно?
Вдруг дверь будуара приоткрылась, на пороге возникла прислуга и проговорила:
– Анна Валентиновна, там охранник снизу звонит, говорит, к вам какой-то доктор пришел…
– Доктор? – Хозяйка удивленно взглянула на Леню, потом перевела взгляд на прислугу. – Какой еще доктор?
