что в них нет ножей и револьверов. Совсем телевидение запугало стариков – подумала она. С другой стороны, их сейчас грабят из-за пенсий. Так что неудивительно!
Пятый этаж, квартира номер девятнадцать. Анжелика задержалась перед дверью, собираясь с мыслями, прежде чем позвонить. Что она ему скажет? Будь что будет!
– Добрый день, Александр Григорьевич… – сказала она, когда голос за дверью не очень любезно поинтересовался, что ей нужно.
– Я не хожу на выборы, мне не нужна религиозная литература и прочая муть, которую вы предлагаете!… – отрезал он.
– Подождите! – взмолилась Анжелика. – Я ничего не принесла. Я пришла поговорить о том деле, из-за которого вы оказались в инвалидном кресле.
В ответ она услышала несколько отборных матюгов, после которых юная журналистка, за которую он ее, по всей вероятности, принял, должна была вылететь из этого дома, как кипятком ошпаренная.
Коростелина можно было понять – его несчастная жизнь, жизнь молодого парня, превращенного подонками в калеку, была до сих пор неинтересна обществу, которое он и пытался защитить. А теперь какая-то вертихвостка, которая еще час назад, наверное, отсасывала у своего редактора, решила состряпать из его трагедии глупую статейку, в которой переврет все до последнего слова, просто потому, что иначе сейчас статьи и не пишутся. Ему же эта писанина может стоить жизни!
Он не стал разъяснять это через дверь гостье, а просто предложил ей вернуться к своему шефу и заняться минетом, что наверняка выходит у нее лучше всего.
– Послушайте меня внимательно, Александр! – сказала девушка. – У нас с вами общие враги, они уже погубили мою семью и подбираются ко мне… Вы должны мне помочь!
За дверью была тишина.
– Александр? – спросила с надеждой Анжелика.
– У меня нет врагов, – сказал он. – Убирайтесь!
Убедившись, что обычным путем ей в квартиру Коростелина не попасть, Анжелика спустилась по лестнице, тем более что из-за двери соседней квартиры уже высунулась страшная голова древней старухи, заинтересовавшейся шумом на площадке. Не ровен час – еще и милицию вызовет!
Девушка выбежала из парадной и огляделась. Ее внимание привлекла ремонтная машина на другой стороне улицы, с огороженной площадкой на конце раздвижной стрелы. Ремонтники явились на Гранитную для починки проводов, оборванных обломившейся веткой вяза, но пока что не могли решить, с какой стороны лучше всего к ним подступиться. Сочиненная на ходу трогательная история о потерянном ключе, подкрепленная двумя сотенными бумажками, убедила их временно отложить решение проблемы с проводами и передвинуть машину под окна дома. Через минуту Анжелика уже была на балконе нужной квартиры и посылала воздушные поцелуи работягам, благодаря за помощь. Про себя она подумала, что если у нее не заладится с карьерой киллера, то всегда можно переквалифицироваться в домушницы!
В комнате за окном сейчас никого не было. Форточка оказалась открыта, а пролезть в нее для миниатюрной Анжелики не составляло никакого труда.
Мебель в квартире Коростелина была старой, полированной. Письменный стол занят включенным монитором. У противоположной стены стояла кровать, рядом книжный шкаф. На стене фотография обнимающейся пары – отца и матери Коростелина, сам он в форме курсанта школы милиции и несколько иконок.
Коростелин застыл у двери, прислушиваясь. Наконец, как ему показалось, на лестнице зазвучали шаги – девушка ушла. «Вот и хорошо», – подумал он. Он не поверил в то, что она сказала. Он не верил больше никому. Это была только уловка, чтобы проникнуть к нему и выманить на откровенность. Правда, в голосе ее звучала горечь, но была ли она искренней? Да и какое ему дело до чужих бед?
Хорошо, что она ушла. Он кивнул головой, словно убеждая сам себя, что поступил правильно, послав ее подальше, развернул коляску и прокатился в кухню, чтобы налить себе минералки, а потом вернуться к компьютеру.
Анжелика ждала его, стоя посередине комнаты. В ее руке был пистолет, и это сразу сняло все возражения, которые могли возникнуть у следователя.
Коростелин был одет в спортивный костюм, в глаза сразу бросались пустые штанины. Его ноги кончались в том месте, где у здорового человека должны были быть колени. Анжелика отметила про себя, что, несмотря на увечье, в остальном он казался привлекательным, полным сил мужчиной. В углу возле кровати лежали две гантели, с помощью которых Александр поддерживал физическую форму. Правда, лицо его было бледным – сказалось долгое затворничество, а может, и волнение из-за ее неожиданного вторжения. И на виске красовался шрам – еще одно напоминание о том проклятом дне.
– Ты пришла убить меня? – спросил он, оправившись от изумления.
Анжелика отрицательно покачала головой.
– Поговорить.
Он посмотрел ей в глаза, потом крутанулся на месте и подъехал к письменному столу. Девушка за его спиной сунула пистолет в карман, он увидел это в отражении в мониторе и вздохнул свободнее.
– Как ты попала сюда? – поинтересовался Александр.
Анжелика вкратце объяснила.
– Вот как все просто! – рассмеялся мрачно хозяин квартиры. – А я было подумал, что у меня глюк от этих чертовых обезболивающих. Итак, что тебе от меня нужно?
Маркиза говорила пятнадцать минут. Акцент сделала на свои потери, надеясь, что вызовет у инвалида сочувствие. Он слушал внимательно, иногда вставляя комментарии или задавая уточняющие вопросы.
– Понятно! – подвел он итог под ее рассказом. – Я вообще-то в курсе кое-каких дел ГУВД – остались друзья-знакомые. Так вот. Там недавно готовилась новая капитальная проверка, и вести ее должен был не кто иной, как Лагутин. Естественно, многим это не нравилось. Так что теоретически заказчиком мог оказаться любой из высокопоставленных чинов, замешанных в коррупции. Но, – он поднял вверх палец, – люди, которых ты уложила возле стройки, работали на человека по фамилии Арсеньев. Так что вывод тут может быть только один…
– Арсеньев! – повторила она, запоминая.
– Петр Аркадьевич Арсеньев, – повторил Коростелин. – Полковник, замначальника ГУВД и по совместительству – подпольный воротила. Имеет большие связи с криминальными и деловыми кругами. Бороться с ним – почти все равно, что бороться с Березовским или еще каким-нибудь олигархом. Задача не для простого смертного. Или смертной. Даже такой привлекательной…
Он помолчал, вспоминая.
Его карьера до трагедии развивалась вполне успешно, пока на молодого следователя не повесили дело, казавшееся на первый взгляд пустяковым, – превышение служебных полномочий одним из офицеров милиции. Это было время, когда в министерстве в очередной раз решили обратить внимание на положение дел в питерском ГУВД, традиционно числившемся на плохом счету. И это дело, по всей видимости, должно было убедить столичное начальство, что питерская милиция старательно борется с нечистоплотными сотрудниками. Следователь Коростелин в то время не задумывался над подоплекой данного ему поручения, он просто честно вел расследование, в ходе которого совершенно случайно в общем-то узнал о многих необыкновенных вещах. Например, о том, что некоторые высокопоставленные чины его родного ведомства успешно совмещают свою деятельность на благо общества с полукриминальными аферами!
Тут начальство, до поры до времени благосклонно смотревшее на его усилия, резко осадило Коростелина и, поблагодарив за проделанную работу, передало расследование в руки его более опытного коллеги, который, не задумываясь, спустил все на тормозах.
Александр был шокирован, но не сдался. В его руках было уже достаточно козырей, и он решил пойти ва-банк. Отец Коростелина, человек весьма далекий от милиции, как свойственно подавляющему большинству современных россиян, смотрел на ее деятельность скептически и не раз заявлял сыну, что в нынешних органах никого, кроме коррупционеров, не найти. Возможно, упрямство молодого следователя объяснялось и желанием доказать ему на собственном примере, что это не так.
Нельзя сказать, чтобы он не задумывался над возможными последствиями. Думал, и не раз, но был уверен, что когда он завершит дело, начальство будет вынуждено признать его правоту. Победителей не судят!
